Вокруг света 1990-02, страница 25

как бы трудно ему ни было. Несколько десятков лет назад лампу, изготовленную из китайской вазы, приобрели в Вене всего за двадцать долларов, а теперь за нее автомобиль предлагают, но Боруш отшучивается, что не всякий автомобиль стоит такой лампы, что, мол, с каждым годом автомобили становятся все дешевле, а лампы все дороже и дороже. «Подожду, пока кто-нибудь «мерседес» предложит— чего размениваться...» Впрочем, был в его жизни момент, когда в доме не оказалось даже на хлеб — все потратил на приобретение ламп. Жена все уши прожужжала, чтобы поехал в город и продал какую-нибудь лампу. Боруш посопротивлялся, но понял вскоре сам — иного выхода нет, и скрепя сердце согласился. Выбрал, как ему казалось, не самые ценные лампы и собрался на будапештский рынок, но жена остановила — решила напоследок полюбопытствовать, что же он прихватил с собой. Ну а когда увидела — запротестовала: уж лучше посидеть несколько дней на голодном пайке.

Я и не заметил, как мы оказались в других залах, где выставлены подсвечники и специальные светильники.

— Вот тот, что справа,— поясняет Боруш,— венгерский. Цыгане принесли...

— Уж цыгане-то продали за бесценок? — вновь подыгрываю я Бору-шу.

— Скорее кто-то другой продешевит, но не они.

И снова лампы. Немецкая — изготовленная в Майсене. На ней «печать» индивидуальной ручной росписи. Как сказал представитель майсенского завода, такая роспись — редкость. А вот лампы, которыми пользовались состоятельные люди. Большинство экспонатов — австрийские, но немало и чешских, румынских. Есть здесь и венгерская лампа, изготовленная в Пече в 1880 году.

Церковные лампы — самые элегантные. Кухонные лампы — у тех, кто побогаче, они горели всю ночь, у бедных зажигались лишь изредка, слишком высоки были цены на керосин... Лампы-работницы: железнодорожные, шахтерские, морские, ручные, велосипедные... Трудно вообразить, каких здесь нет.

Последнее помещение — мастерская, где Боруш занимается реставрацией. На верстаке различные инструменты и хитрые приспособления. На стене висит диплом: Ференц Боруш — член Международного клуба ламп. Он также член австралийского общества, но, грустно шутит Боруш,— в Венгрии он пока не является членом никакой организации.

... На поселок, на его старую церковь, от которой веяло средневековьем, наплывали сумерки. До Будапешта всего час езды — скоро глазам откроются цепочки огней столицы. И эти равнодушные огни заставят меня вспомнить притягательный свет ламп в далеком венгерском поселке.

Будапешт — Жа м б е к

Звезды

на снегу

«... С первыми лучами солнца, едва пробивающимися сквозь густую пелену тумана, на склоне горы появляются неспешно движущиеся силуэты людей. Приглядевшись, можно рассмотреть их необычное облачение. У одних на головах высятся пышные «короны» из птичьих перьев, лица других скрыты под плотными вязаными масками, третьи, в накидках из темных шкур, напоминают медведей; замыкают шествие многочисленные музыканты. Выстроившись на скалистом гребне, все останавливаются, как будто в ожидании, и начинают пританцовывать на месте, в такт усиливающимся звукам мелодии. Постепенно их движения становятся увереннее и резче; танец набирает темп. Внезапно вершины ярко озаряются лучами солнца. Словно повинуясь этому тайному знаку, люди чередой спускаются в долину».

Так описывает древний индейский праздник Койлорритхи, символизирующий вечную победу света над

мраком, американскии ученыи-этног-раф Роберт Рэндэлл.

Койлорритхи... Коренные жители, населяющие район горной гряды Аусангате в южном Перу, испытывают благоговение перед этим словом, вкладывая в него глубокий смысл. На кечуа, языке некогда могущественных инков, «койлор» значит звезда, а «ритхи» — снег. «Звезды на снегу».

Ежегодно тысячи паломников стекаются в долину Синакара, чтобы принять участие в древнем ритуале «очищения тела и духа». Затерянная высоко в горах, эта местность в конце мая — начале июня оглашается мелодичными звуками флейт и громом барабанов. В сопровождении музыкантов в красочных нарядах прибывают участники празднества. Несмотря на пронизывающий ледяной ветер с гор, они весело танцуют, образуя замысловатые фигуры.

В пестрой толпе присутствующих выделяются две большие группы людей в костюмах-символах: «чун-гус» — в убранстве из перьев крупных птиц и «колас» — в белых закрытых масках со светлыми шкурами на спинах. Первые олицетворяют жителей джунглей, а вторые — пастухов лам. Однако главные действующие лица празднества поначалу незаметны. Они исподволь наблюдают за порядком среди танцующих. Кажется, что в маленьких зеркальцах в форме звезд, непостижимым образом прикрепленных на их головах, отражаются все собравшиеся на праздник. Мрачные одежды этих персонажей, выполненные из грубой материи, и свисающие с головы до пят широкие лоскуты темной шерсти делают их очень похожими на медведей. Это — «укукус», «полулюди-полумедведи». Согласно древней индейской легенде они являют собой пример честности и трудолюбия. Наделенные необыкновенной силой, «укукус» бесстрашны 'и решительны. На празднестве они — в центре внимания. Роль «укукус» доверяют исполнять лишь тем, кто заслужил всеобщее уважение.

С наступлением темноты «люди-

23