Вокруг света 1991-04, страница 22

ингредиенты для нее. Маршрут экспедиции пролегал через все известные ныне места сбора гнезд, и, вполне вероятно, евнух прихватил с собой несколько штук в качестве образцов. Некоторые специалисты поддерживают «иностранную» версию проникновения «ласточкиных гнезд» в Китай, но документальных источников пока не обнаружено. Профессор Конг считает, что собственные «плантации» гнезд в Китае были истощены еще до того, как их начали ввозить из Юго-Восточной Азии.

К середине XVII века съедобные гнезда уже считались ходовым товаром. В конце XVIII века более 55 тысяч килограммов (4 миллиона гнезд) ежегодно проходило через яванский порт Батавия (нынешняя Джакарта). Сегодня Гонконг потребляет более 60 процентов всего «урожая» гнезд — около 100 тонн на сумму 25 миллионов долларов в год. На втором месте — китайские общины в Северной Америке — около 30 тонн. При этом США не импортируют гнезда в сыром виде, опасаясь проникновения вредных бактерий. Весь поступающий на местный рынок товар прежде проходит обработку сульфитным раствором и отделяется от нечистот.

Большинство деликатесов приобретается для домашнего приготовления, но в гонконгских ресторанах можно заказать суп, сваренный из них, по цене 50 долларов за порцию. Обычно гнезда готовят в курином бульоне. Есть и более изысканные рецепты, например, «Феникс, глотающий ласточку»— отваренный дважды в фарфоровой посуде цыпленок с начинкой из гнезд.

Охотники из Тигровой пещеры бирают два вида гнезд — белые, иЬ чистой слюны серых саланган, и черЙА*^ ные, от больших саланган, которызот используют при строительстве свои перья. Считается, что питательные * свойства черных гнезд ниже, соот- О ветственно меньше их стоимость. Так называемые красные гнезда пользующиеся высокой репутацией у шеф-поваров, полагающих, что они окрашены кровью птиц, на самом деле имеют такой цвет из-за окислов железа в скальной породе.

Но вряд ли у охотников из Тигровой пещеры есть время задумываться о причинах популярности их добычи. Процесс сбора требует умения и отваги. Однажды Эрику довелось наблюдать, как Ип и Сахат связали из лианы канат длиной 28 метров. При свете факелов они долго искали место, куда его можно было прикрепить. Затем спустились по нему вниз в глубокую темную расщелину.

Кто же первым изобрел всю эту конструкцию из бамбука и лиан? По словам Сахата, древнего «Эдисона» звали Ток Та Па. Работая в одиночку, он заколачивал в расщелины породы колышки и по ним

еёжВБ

^jGJflki *

ирался наверх. Своим остававшимся внизу спутникам Ток Та Па строго-настрого наказывал не открывать рта, даже если они увидят, что он вот-вот упадет. Суеверный мудрец считал, что человеческая речь может разозлить пещерных духов, и они сбросят его вниз.

Охотники за гнездами рассказывают истории о людях, превращавших свое тело в мост, чтобы преодолеть пропасть, способных обходиться во мраке без света, о привидениях и злых духах, которые боятся только магического трезубца — рады. «Но чудес больше нет,— говорит Сахат.— Нет и таких людей, как Ток Та Па. Сегодня приходится рассчитывать только на собственные силы и более тщательно строить леса, потому что в пещерах по-прежнему обитает целый сонм духов».

Сахат не советует сидеть на узле из лиан, скрепляющих леса. Для чу

жака это всего лишь клубок волокон, которыми беспорядочно связаны бамбуковые шесты. Но для Сахата — это Хуа Дао, священное место, где живет Бог и которое он защищает. «Нельзя также рубить старые лианы, потому что они освящены духами наших предков»,— предупреждает он.

Ип посмеивается над историями старших. «При чем здесь духи. Просто у наших предшественников хорошо работали мозги, вот они и построили эти леса...»—«Как бы им удалось залезть наверх без помощи богов?»— парирует задетый богохульствами Сахат.

Правда, Ип относится к этому более практично. Он советует оставлять все волнения внизу. «Наверху надо думать только о собственной безопасности и о том, что тебе надо делать. Многие поплатились

20