Вокруг света 1991-07, страница 65

Рафаэль Сабатщщ

КОЛУГИБ

р---

его сердце, заглушить гложущую его боль. День за днем метался он по Кордове, не раз и не два порывался пойти к Загарте, где, как он полагал, продолжала петь и танцевать Беатрис. Так он промучился неделю, а потом, узнав, что дон Алонсо де Китанилья отправляется в Бегу, присоединился к нему.

В сгущавшихся сумерках они подъехали к шатру Сантан-хеля, и добрый прием, оказанный канцлером, согрел заледеневшее сердце Колона.

Сантанхель взял его за плечи и повернул так, чтобы свет падал ему на лицо.

— Вы больны?

— Не телом, но душой, — ответил Колон и рассказал об обрушившейся на него беде.

Сантанхель ужаснулся.

— И она не пыталась оправдаться?

— Чем? — усмехнулся Колон. — Я застал их врасплох, когда они строили свои коварные планы. Я услышал слишком многое.

— Слишком многое! Многое, но не все. Идиот! А вы не удосужились спросить себя, каким образом нам удалось так быстро вернуть украденные у вас карту и письмо? Вам не приходило в голову, что кто-то сказал нам, где и£ искать? — Колон в замешательстве посмотрел на канцлера. — Это была Беатрис. Беатрис Энрикес. Кто еще мог помочь нам? Ненароком она дала понять Галлино, что карта находится у вас в комнате. Но, едва узнав, что карта похищена, она пришла ко мне и рассказала обо всем.

— К вам? — в голосе Колона все еще слышалось сомнение. - К вам? Но почему к вам? Почему не ко мне?

— Это долгая история и невеселая... Ее принудили, сыграв на любви к брату, схваченному венецианской инквизицией. Брат, конечно, у нее дрянь, но она не могла бросить его в беде. А потом влюбилась в вас. И доказала силу своей любви. Доказала наделе, пожертвовав братом ради вас. Это она назвала мне воров. Та женщина, которую сейчас вы клянете, которой вы из гордыни не дали молвить слово в свое оправдание... И сердце ее теперь разбито.

Колон тяжело опустился на стул.

— Я, наверное, сойду с ума. Почему, если так оно и было, она ничего мне не сказала?

— А вы спросили ее? Нет, вас хватило только на то, чтобы подслушивать. Она просила меня помочь. Но я подумал, что будет лучше, если вы объяснитесь сами. Я подумал, что, исповедовавшись вам, она скорее получит отпущение грехов.

— Отпущение грехов! Оно нужно скорее мне, а не ей.

— Милосердием божьим вы его получите, — дон Луис подошел к нему, положил руку на плечо. — Не теряйте времени. Возвращайтесь в Кордову и положите конец ее страданиям. Помиритесь с ней.

И через пять дней после отъезда Колон снова появился в Кордове. Но у Загарте он узнал, что Беатрис уехала.

— Уехала? Куда?

На этот вопрос мориск ответить не мог. Она собрала свои нехитрые пожитки и уехала наутро после его драки с венецианцами. Со служанкой и погонщиком нанятых ею мулов. Возможно, тот знал, куда направилась Беатрис.

Погонщик мулов рассказал, что отвез Беатрис в монастырь неподалеку от Пальма дель Рио, туда, где Хениль впадает в Гвадалквивир.

Колон выехал туда на следующее утро. Ворота монастыря открыла беззубая старуха, которая ответила, что Беатрис Энрикес пробыла в монастыре два дня, а затем уехала. Куда или по какой дороге, — привратница не знала, но посоветовала все вызнать в Пальме.

За два часа Колон обошел всех погонщиков мулов и все харчевни города, но не узнал ничего путного. Беатрис исчезла без следа. Отчаявшись, он вернулся в Кордову и обратился за помощью к коррехидору.

Дон Ксавьер приложил максимум усилий, чтобы помочь тому, кто пользовался покровительством могущественного канцлера Арагона. Его альгвасилы прочесали всю округу. Но безрезультатно. Колон ждал, но дни сливались в недели, и с каждой из них таяли надежды. Оставалось лишь

^корить себя, что он так скоро осудил Беатрис. ---

Глава 25. УСЛОВИЯ

В то лето лагерь в Веге сгорел от пожара. Чтобы укрыть армию в случае непогоды, король Фердинанд заменил брезентовые палатки кирпичными и каменными домами, возвел целый город, названный Санта-Фе. Построенный в виде креста, он как бы показывал маврам, что Испания обосновалась здесь навсегда.

Накануне нового года измученная осадой Гранада признала свое поражение. Король Бобадил выехал из ворот крепости, чтобы сдаться победителям. А на праздник Крещения серебряный крест украсил крышу замка Кольмарес,. заменив сброшенный оттуда полумесяц. Рядом с ним сияли золотом королевские штандарты.

Победоносно завершив десятилетнюю войну, окончательно разгромив мавров, королева Кастильская и король Арагонский гордо въехали в последнюю сарацинскую твердыню на земле Испании. Печальный и угрюмый, Колон тащился в самом хвосте праздничной процессии. Он замкнулся в себе, сильные мира сего перестали его интересовать. Вместе со всеми прошел Колон через огромный зал Мексуа-ра в мосалу, где возвышался наскоро установленный алтарь. Кардинал Испании отслужил благодарственную мессу. Опустившись на колени, Колон спрашивал себя, дождется ли он того дня, когда отслужат мессу в честь его возвращения из долгого плавания. Вот-вот должен прийти его час. Если король и королева сдержат свое слово, ждать осталось недолго.

Возвращаясь с мессы по великолепным аркадам, ведущим к Лювиному дворику, он столкнулся с доньей Беатрис де Бобадилья и ее мужем.

— Вы что-то слишком грустны в праздничный день, — заметила маркиза.

— Ожидание рождает усталость, усталость — печаль.

— Но ожидание ваше кончилось. Вам дала слово королева, которая всегда выполняла обещанное.

— Обещания легко забываются.

— Разве вы не верите в своих друзей? Я могу обещать, что королева примет вас в течение недели.

В следующий понедельник, на пятый день после торжественной мессы, дон Лопе Перальте, королевский альгва-сил, сообщил Колону, что его ждут во дворце.

Королева приняла его в Куарто Дорадо, богато обставленном зале с черным с золотом потолком, в одном из тех помещений, где находился гарем мавританских правителей Гранады. На аудиенции присутствовали только три ее дамы, в том числе и маркиза Мойя.

— - Целую ваши ноги, ваше величество, — поклонился Колон.

Королева милостиво протянула ему руку, которую он поцеловал, опустившись на колени.

— Мы заставили вас ждать, сеньор Колон, много дольше, чем было на то наше желание. Но теперь, после окончания войны, я могу выполнить свое обещание. Я послала за вами, чтобы заверить вас в этом.

Доброе отношение королевы приободрило Колона.

— Невежество, ваше величество, назвало мой проект мечтой. Но я рискну предположить, что эта экспедиция принесет вашему величеству успех и славу, еще не выпадавшие на долю царствующих особ.

Тем самым он хотел показать, что Гранада — песчинка в сравнении с той громадой, которую он хотел положить к ее ногам.

— Вам свойственна уверенность в себе, — ответила королева. — Но, возможно, другой человек и не замахнулся бы на такое. Завтра вы с моими советниками обсудите оставшиеся вопросы, чтобы перейти к практическому осуществлению наших планов.

Вечером следующего дня Колон встретился с советниками королевы. Их было четверо. Кинтанилья, канцлер и казначей Кастилии, Эрнандо де Талавера, теперь архиепископ

£

41