Вокруг света 1991-11, страница 66

Рафаэль СаБатини

КОЛУМБ

— Пожалуйста, садитесь, дон Кристобаль, — улыбнулась королева и сама опустилась на трон.

Тут дрогнул даже Колон.

— Слишком большая честь, ваше величество, — отклонил он предложение королевы.

Но ее поддержал король Фердинанд.

— Слишком большая для всех, кроме великих, — такой теплой улыбки на его лице Колон еще не видел. — Садитесь, мой вице-король.

И Колон с душевным трепетом сел, ибо понял, что для владык Испании он уже не подданный, но равный им. Сел, и взгляд его прошелся по стоящим полукругом грандам-прелатам, военачальникам, на мгновение задержался на маркизе Мойя, которая чуть кивнула ему.

— Мы собрались здесь, дон Кристобаль, — улыбнулась королева, — чтобы услышать рассказ о вашем великом путешествии.

Колон не замедлил с ответом, заранее подготовив его.

— К радости вашего величества, милосердием Господа, в чьих руках я не более чем инструмент, исполнитель воли Его, о чем я всегда и заявлял, хотя мне и не верили, я кладу к подножию вашего грона империю, богатство которой невозможно измерить.

После этого, еще раз подчеркнув свою роль в открытии нового пути в Индию, он перешел непосредственно к рассказу.

Все, что довелось ему увидеть, не могло не поразить воображение даже искушенного человека, и Колон стремился не упустить мельчайших подробностей.

А напоследок подчеркнул, сколь богаты тамошние земли золотом, жемчугом, драгоценными камнями. Золото, утверждал Колон, там можно добывать, как глину в Испании. Нужно строить рудники, а рабочей силы будет вдосталь, ибо новые подданные их величеств с радостью потрудятся во славу королевства. Жемчуг, продолжал он, на островах собирают корзинами, драгоценных камней тоже хватает. И при этом нужно не забывать, напомнил Колон присутствующим, что побывал он лишь на границах новой империи и дальнейшим открытиям помешала гибель «Санта-Марии», после чего он счел за благо вернуться домой и доложить о достигнутом. Множество островов, как он понял со слов лу-киянцев, еще ждут своего открытия и освоения, а за ними лежит целый материк.

О том, что Эспаньола, по его убеждению, и есть Сипангу Марко Поло, Колон предпочел не упоминать. Какие-то сомнения у него все же оставались, и ему не хотелось делать однозначные выводы.

Рассказ неоднократно прерывался ахами и охами восторга. Новые земли уже блистали перед слушателями всеми цветами радуги, когда Колон попросил у их величеств дозволения показать малые образцы того, что в избытке имелось за океаном.

И то, что вслед за полученным дозволением продемонстрировал Колон придворным, потрясло их сильнее слов, хотя до этого казалось, что рассказ уже поразил их до глубины души.

Шесть индейцев, трое мужчин и трое женщин, вошли в зал. Уважая чувства их величеств и придворных, пояснил Колон, он не мог показать туземцев в их девственной наготе, а посему попросил прикрыть тело одеялами. Но и так испанцы смотрели на них, вытаращив глаза.

Жесткие черные волосы мужчин украшали красные и зеленые перья попугаев. Черные круги у глаз и полосы на щеках придавали им свирепый вид. Еще больше удивления вызвали женщины, стройные, гибкие, с золотистой кожей.

Неторопливо, легкой кошачьей походкой, мужчины приближались к трону, пока их не остановила поднятая рука Колона. Тогда они опустились на колени, а затем распростерлись перед их величествами, касаясь лбами пола. Женщины склонились в глубоком поклоне.

Потом шестерку индейцев отвели в сторону, и в зал вошел седьмой, в одной лишь набедренной повязке, с разрисованными лицом и телом, с перышками в черной гриве волос. В правой руке он держал золотую пластину, свернутую

в хомут. На ней сидел большой зеленый попугай. _

Индеец подошел к возвышению, опустился на колено, почесал головку попугая, что-то прошептал. Птица взмахнула крыльями, а затем громко и отчетливо произнесла:

— Вива эль рей дон Фердинандо и ла рейна донья Иса-бель.

Услышав, как птица говорит человеческим голосом, королева даже отпрянула в испуге, а придворные начали изумленно перешептываться.

Белые зубы индейца блеснули в улыбке, он встал.

— Вива эль Альмиранте!— прокричал попугай. — Вива дон Кристобаль!

— Да здравствует, — отозвался король.— Увидеть такое чудо мы не ожидали, дон Кристобаль.

— Это только начало, ваше величество, — заверил его Колон. — Я привез вам многое, многое другое.

Знаком он предложил лукиянцу присоединиться к первой шестерке, а в зал вошли моряки с коробами в руках. Из них он доставал золотой песок, самородки, грубые золотые украшения, камни с прожилками золота и передавал их величествам.

— Это лишь образцы. Малая толика того, что там есть. Будь у меня в трюме достаточно места, я бы завалил золотом весь этот зал.

— Клянусь Богом, мы позаботимся о том, чтобы в следующий раз места вам хватило, — король Фердинанд завороженно смотрел на тускло блестящие самородки.

Голос королевы дрожал от волнения.

— Какое же могущество, дабы было оно употреблено на добрые дела, передали вы в наши руки, дон Кристобаль.

— И поэтому, ваше величество, почитаю себя счастливейшим из смертных.

Это уж точно, подумали придворные, в большинстве своем не испытывая особой радости. Ибо в душе многие ревновали этого иноземного выскочку, завладевшего вниманием их величеств и получающего от них почести, которые им, несмотря на самое высокое происхождение, и не снились. А их величества^не только хваливали Колона, но и выказывали ему свое благоволение другими способами.

А когда похвалы Колону иссякли, они возблагодарили господа Бога. Опустились на колени прямо на возвышении, и все придворные тут же последовали их примеру. Со слезами на глазах королева произнесла короткую молитву.

— Смиренно благодарим мы тебя, о Господи, за щедрый дар и молим Тебя научить нас воспользоваться им, чтобы еще более прославить имя Твое.

Вдохновленный словами королевы, видя, какие чувства переполняют ее сердце, Талавера запел «Те Deum Lauda-mus»*.

Мгновенно все придворные подхватили благодарственный гимн и звуки его заполнили огромный зал, эхом отражаясь от сводчатого потолка.

ГЛАВА 37. ЗЕНИТ

Но вот все и окончилось.

Потом правители Испании приняли Колона у себя и в дружеской беседе заверили адмирала, что все ресурсы Кастилии и Арагона в полном его распоряжении.

При разговоре присутствовал принц Хуан, а принца сопровождал маленький Диего, который держал отца за руку, пока тот говорил с их величествами. С поздравлениями подходили и другие. Знатнейшие испанские гранды, Мен-доса, кардинал Испании, Эрнандо де Талавера, архиепископ Гранады, сдержанный в комплиментах, но признавший, что сожалеет о прежнем недоверии, адмирал дон Матиас Ресенде, раскаивающийся в давешнем скептицизме. И многие, многие из тех, кто совсем недавно не мог смотреть на Колона без усмешки. Разумеется, к их числу не относились Кабрера и его красавица жена. Они-то с первой встречи безоговорочно поддерживали Колона.

* «Тебя, Боже, хвалим» — начальные слова католического благодарственного гимна.

68

Л