Вокруг света 1991-12, страница 57

рылся». Ученые определили — удобные даже для современной техники террасы были сооружены еще полторы тысячи лет назад. На них, обращенных к югу, и возделывались ячмень и пшеница.

В Уинсоне землекопы предъявили какую-то странную коробку ученым, которым она сразу же показалась знакомой: точно такие заостренные, со скошенными краями «контейнеры» находили они ранее в сотне километров севернее, около издревле известных Дройтвичских соляных копей! В подобной упаковке доставляли соль, i оказывается, и сюда, в Уинсон, точно следуя трассе сооружаемого ныне нефтепровода. Значит, ни Котсуолдские и, холмы, ни воды Эйвона не служили преградой для экономических связей между отнюдь не изолированными, как теперь установлено, поселениями в эпоху железа.

Размеренная жизнь британцев железного века резко нарушилась в 43 году уже нашей эры, когда на южном берегу острова высадились римские легионеры. Привычные к завоеваниям солдаты, обученные четкому строю и приемам ведения боя, быстро подавляли любые очаги слабого сопротивления. К 70 году вся Англия, вплоть до Шотландских предгорий, оказалась одной из стандартно организованных и твердой рукой управляемых римских провинций.

Так было целых четыре века. Область Котсуолдских холмов превратилась в сравнительно благополучную, плотно населенную житницу. Центром провинции стал укрепленный Кориниум, ныне заштатный английский Сайренсестер. Подходы к этой провинциальной «столице» с юга прикрывало нависшее над долиной Северна укрепление в Гринсфордже, преграждавшее с юга путь воинственным кельтам — валлийцам, которых римляне до конца покорить так и не сумели. Экскаваторщики вскрыли окружавший укрепление V-образный ров шириной 2 метра и метровой глубины. Его форма точно отвечала требованиям «Устава саперных войск» римской армии, предписывавшего точные параметры любого воинского сооружения; за соблюдение этих правил лично отвечал каждый командир легиона, где бы он ни «окапывался» — от Португалии до Армении, от Африки и до Шотландии.

Сомнений быть не могло —нефтепровод ступил на землю поздней ан-^k тичности. Впрочем, «свято место пусто не бывает»: не пропадать же укреплению! И древние саксонцы, как ока-V залось, использовали крепостные валы и рвы Гринсфорджа еще 700 лет после того, как отсюда ушли римляне. Это стало ясно, когда в Харуэллской изотопной лаборатории завершили анализ образцов угля, взятых из очага, на котором некогда готовили себе пищу здешние обитатели. Радиоуглеродный метод не обманывает — они сидели у огонька примерно в 800 году.

Однако вернемся в римские времена. «Оккупационное начальство», а вслед за ним и местная знать отнюдь не чурались жизненных благ. Бульдозеристы, сняв дерн, обнаружили основание древних стен, которое оказалось таким массивным, что ученые решили —тут стояла роскошная вилла. Доказательством тому послужил обнаруженный здесь археологами немалый набор тессеры — так и сегодня художники и архитекторы называют каменные кубики, из которых складывают мозаику. Но лишь на богатых виллах были мозаичные полы. И перед затратами хозяева поместий не останавливались—если поблизости не оказывалось камней нужного цвета, их привозили издалека...

А вот в Эверли, графство Уилтшир, обнаружили всего лишь древнюю свалку. Но здесь была найдена свинцовая гирька от безмена с бронзовой оболочкой, сверху — бронзовая петелька для подвешивания. Весит гиря 1,3 килограмма, то есть точно четыре древнеримских фунта. Жаль, что часть оболочки пропала, а на ней как раз и могло стоять клеймо подлинной меры веса. По датировке валявшихся рядом обломков глиняных изделий установили, что продавец и покупатель стояли у безмена около 300 года.

Возможно, правда, это была покупательница. И именно ее останки потревожил ковш землеройной машины неподалеку, в долине Марлборо, у деревушки Барбьюри. Глубоко в меловых породах лежал скелет пожилой женщины, жившей в конце III века. В могилу тело опустили без гроба, но в саване и обуви— сапожные гвозди с крупными шляпками и остатки башмаков, украшенных бронзовыми бляшками, лежали у ее ног. Специалисты установили: Эрике (так сразу же нарекли ее сбежавшиеся строители) было лет сорок пять — по тем временам это уже старость, и за долгую жизнь ей приходилось не раз рожать детей. Она страдала остеоартритом, но для немолодого человека все же была в неплохой форме, даже несколько поизносившиеся зубы в большинстве оказались на месте. Эрика стала весьма популярной, о ней писали в местных газетах, и может быть, именно «под ее влиянием» кто-то из здешних подростков станет археологом...

Римляне были просто одержимы манией дорожного строительства. От сохранившейся до сего дня Аппиевой дороги на их родных Апеннинах и до самых отдаленных уголков великой империи, повсюду они прокладывали магистрали, прямые, как стрела, и рассчитанные на века.

Так, разумеется, было и в Британии. Около Латтона, что в графстве Уилтшир, нефтепровод вышел на одну из главнейших магистралей в этой провинции—Горностаевый путь, соединявший римские военные гарнизоны на юго-востоке страны с житницей в ее центре. Надо сказать, что археологам большая часть подобных путей ныне

недоступна: их маршруты древние выбрали настолько удачно, что современным строителям при реконструкции оставалось лишь уложить поверх новое покрытие, и автомобильное шоссе готово, а раскопки исключаются.

Но под Латтоном есть отрезок Горностаевого пути, в нынешнюю дорожную сеть не включенный. Интересно, что первоначально он был обнаружен... с самолета. Дело в том, что специалисты по аэрофотосъемке могут определить, нарушался ли и как именно почвенный слой в прошлом. Замечено, что поверх древних крепостных стен растительность бывает низкорослой и чахлой и созревает рано. А над давно засыпанными рвами и канавами, где корням есть куда углубляться, растения поднимаются выше и достигают полной зрелости позднее.

Около Латтона две прямые параллельные линии расселения высокос-тойных растений тянулись на большом расстоянии, так что не чем иным, как кюветами, сопровождающими «Военно-британскую дорогу» античных времен, они служить не могли. Так оно и оказалось: нитка нефтепровода пересекла Горностаевый путь, где скрывались несущие отчетливый отпечаток римских традиций гончарные сосуды и черепица, а в восемнадцати местах — остатки дренажной системы, которую применяли только латиняне.

Уже после крушения Римской империи тем же Горностаевым путем везли свои товары торговцы и брели странники в позднее средневековье с севера Британии на ее юг. Поэтому остроглазый студент-историк, шедший по пятам землеройной машины, и нашел здесь серебряную монету! Эксперт по нумизматике ее без труда опознал — пенни, чеканенный королем Александром III Шотландским (1249 —1286 гг.). Лицо в здешней истории значительное. Он был последним в династии подлинно шотландских монархов, и 36-летнее его царствование отличалось относительным покоем и экономическим процветанием. Сыновья монарха умерли, а единственная дочь вышла замуж за норвежского короля Эрика II, что осложнило и без того запутанный вопрос престолонаследия. Кончина Александра III Шотландского оплакана в древних шотландских балладах: покинув Эдинбургский замок в грозу, он поскакал на юг, чтобы встретить свою возлюбленную супругу Иоланду, но в кромешной тьме сорвался со скалы под Кингхорном и разбился насмерть.

Так, несмотря на рев бульдозера и экскаватора, современные люди неожиданно для себя услышали на строительстве нефтепровода глухие удары кремня о кремень в руках одетого в шкуры человека и гул бронзы, размеренный шаг римских легионов и колокола раннего средневековья.

По материалам зарубежной печати подготовил Б.СИЛКИН

55