Вокруг света 1992-03, страница 17
Лидия ЧЕШКОВА, наш спец. корр. Фото Дмитрия ДАВЫДОВА и Станислава ЗАЙЦЕВА КАРТУШИ СТАРЫХ МОРЕХОДОВ«Тогда в Доме дружбы вашего героя обчистили, увели «дипломат» с жемчугом исканий, рукописи, летописи, медаль и даже паспорт. не менее шлю привет из Чукотского моря, самого зеленого из всех пройденных... На другом его берегу Америка. Зайцев из Тотьмы». Получив эту телеграмму, я невольно улыбнулась: в ней был весь Зайцев. Вспомнились моя поездка в Тотьму и тот вечер, уже в Москве, в Доме дружбы, посвященный 250-летию Русской Америки. И высокая худощавая фигура Станислава Михайловича на кафедре. Грива рыжих кудрей, рыжая борода, яркие голубые глаза — его внешность приковала внимание собравшихся, «о зал буквально замер, когда он глухим от волнения голосом заговорил о своем городке как о метрополии Русской Америки... — Кто он? —шепотом спросила меня соседка. — Зайцев из Тотьмы, — только и ответила я. «ТАНЦУЕМ ОТ ПЕЧКИ» . **3 аросший травой переулок. По обе стороны — избы. Возле одной из них, на флагштоке, полощется Кр ас но-сине-белое полотнище с двуглав ы*м орлом. То флаг Российско-Аме-рика Hi "кой компании, поднятый возле дома- ** узея Ивана Кускова, исследова-, теля А лчски и Северной Калифорнии. Мне ск, ^ а: здесь директором работает Станисл, Михайлович Зайцев, о котором я так ' v шого слышала до поездки. В ожида 'Шт,и директора обхожу комнаты. Чуть л оскрипывают половицы, прикрытые а юмоткаными половиками, свежик * . Деревом пахнут лавки вдоль стен са. м оваР на столе' икона в красном углу... > Ътно и тепло. В дальней комнате- старинные портреты Ивана Александ V0BH4a и его жены Екатерины Про* ЗДюины Кусковых, кресло и бюро. Гс свеча над раскрытой пожелтевши книгои- «Журнал первого путешес "твия россиян вокруг земного шара...» _ Осматривая комнать. % все глуоже погружаюсь в прошлое: гр ъ'вюры, ружья, медаль «Союзные Россь т**т>> для ста' рейшин североамериканс племен> «Табель о жалований в Кк олтониях...», портреты участников эк 'ст/вдиции, А.А.Баранова, правителя -ииско- Американской компании, и ei що стихи, точнее, песня, сочиненная в Г/ Г°ДУ на северо-западных берегах А\, тер ики: Ум российский промысла затеял, Людей вольных по морям рассеял, Места познавати, Выгоды искати, Отечеству в пользу, В монаршую честь... Подошел Станислав Михайлович. Знакомимся. И сразу спрашиваю: как удалось собрать все это? Зайцев тотчас попался на крючок моего интереса, подвел к высокой беленой печке, на выступе которой стояла табличка: «Танцуем от печки!», и повторил эти слова со знаком вопроса. Я с радостью согласилась. - Мы сидим в зеленом дворе дома Кускова, за грубо сколоченным столом, а в двух шагах, за забором, плывет, как белый парус, устремленная jb синее небо церковь... — Я вижу ее каждый день, — говорит Станислав Михайлович, — и я счастлив. Никольская церковь — вершина творчества наших мастеров... А увидел я ее, как и многие другие храмы, лишь 6 1971 году, когда мне было уже за тридцать... нет-нет, —останавливает он мой вопрос, —я — коренной тотьмич, все мои родные отсюда... Лишь на несколько лет покидал Зайцев Тотьму, уезжая учиться в Архангельский лесотехнический институт. Но работать по профессии не смог: везде приписки, недомыслие, обман... Пошел в краеведческий музей, художником. Мать у него была историком, отец умел игрушки из дерева резать — видно, что-то передалось и сыну. Много бродил Станислав по лесам с этюдником, любил охоту, и, похоже, сама земля, сама природа как-то незаметно подвела его к истории... Потянуло к книгам. Тут-то и попалась ему в журнале «Декоративное искусство» за 1971 год статья В.Хромова «Тотемские картуши», а потом и более ранняя работа П.Тельтевского «Памятники русского барокко в Тотьме». «Взгляд со стороны», как говорит Зайцев, заставил пристально вглядеться в тотемские храмы, мимо которых он проходил каждый день — и словно не замечал. Он увидел их особую устремленность ввысь, стройность, высотность, парусность и, конечно, необычный декор. Каменные ор-наменты-картуши покрывали стены. Они выступали над плоскостью стен, составляя часть кладки, и это объясняло их долговечность. Картуши были самыми разнообразными: их поля были покрыты цветами и раковинами, крестами и звездами или были совершенно чистыми. Скользящие лучи северного солнца, задерживаясь в картушах, придавали им сходство с облаками... Многие церкви были двусветные, то есть снаружи казались двухэтажными — с двумя рядами окон, а на самом деле этаж был один. Доктор архитектуры П.Тельтевский первым сделал вывод, что здешние храмы представляют собой тотемскую 15 |
