Вокруг света 1993-10, страница 21

нованная Шри Шримадом Бхактиве-дантой Свами Прабхудом, известная во всем мире и имеющая у нас довольно многочисленных последователей. Встретил нас сам Бхакти Ондханта дас. Он и провел по храму Искон (строительство его уже близится к завершению), посвященному погребенному здесь основателю движения. Храм образуют два корпуса, соединенные высоким мраморным мостиком. Стены почти сплошь облицованы белым мрамором, и вся композиция оставляет впечатление легкости, воздушности. На уровне первого этажа размещена раскрашенная скульптура Свами Прабхуда в натуральную величину. Он сидит на земле, в полном облачении, очевидно, точно так же, как и во время молитвы. А рядом, в боковых нишах, располагаются фигурные композиции, похожие на персонажей музея восковых фигур. Они напоминают о ключевых моментах жизни основоположника. Вот он во Вриндаване пишет комментарии к Бхагаваттгите, вот поднимается по трапу корабля, отправляющегося в Америку и т.д. На втором этаже сценам из его жизни посвящены бронзовые барельефы.

Пройдя под аркой и спустившись на несколько ступеней ниже, попадаем в главное помещение храма. И здесь преобладает белый цвет. Посреди внутреннего двора растет дерево, пробиваясь своими ветвями сквозь металлическую сетку, перекинутую через весь двор. Яркие огни освещают весь комплекс. В одном из уже отстроенных помещений храма работает кафе, рядом расположились сувенирная и книжная лавки, где продаются труды Свами Прабхудпаза, переведенные на 35 языков мира. Неожиданно встретили наших соотечественников — кришнаитов. Некоторые поселились здесь, похоже, навсегда.

...Наш автобус поворачивает на дорогу, ведущую в долину Кулу. Это примерно в 700 километрах севернее Дели. Первая остановка —в городе Чандигархе — столице штата Пенджаб. Как известно, этот город, который возводился на голом месте великим Jle Корбюзье-очередное утопическое воплощение идеи совершенного города — города Солнца, как он его называл. Почерк Корбюзье заметен уже в окраинных кварталах. Между ними — большие свободные пространства. Предполагалось засадить их деревьями, но, к сожалению, сейчас они больше напоминают пустыри. Дома состоятельных людей двух- трехэтажные, фасады созданы по индивидуальным проектам. Обычные же дома на окраинах напоминают наши пятиэтажки — «хрущобы», что не удивительно, ибо наши зодчие 50-х годов были под большим влиянием идей гения архитектуры, совершавшего свойственные всем людям ошибки, только в ином масштабе...

Совсем другое впечатление оставляет центральный правительственный комплекс, здесь Корбюзье творит с великолепной пластической экспрессией.

Чандигарх — словно форпост двадцатого века вблизи хранилища вечности — Гималаев. Чем выше мы поднимаемся, тем чище и прозрачней становится воз

дух. К дороге подступает густой хвойный лес. Она повернула на восток, пошла вдоль реки Беас, когда мы остановились у ярко раскрашенного буддистского храма, поставленного у ворот Гималаев. Тут над нами совершают пудж — ставят точку между бровями, отмечая третий глаз,— это как бы пропуск в Гималаи... Дорога поворачивает на север, и въезжаем в долину Кулу.

Долина эта пользуется славой одного из самых благоприятных для жизни человека мест. Климат здесь мягкий — летом не слишком жарко, зимой лишь изредка выпадает снег. Основной язык хинди — но своя, сугубо местная его разновидность. До сорока процентов населения составляют беженцы из Тибета, эмигрировавшие из-за конфликтов с властями Китая. Среди них и далай-лама, постоянно живущий в Сринагаре с 50-х годов.

Долина протянулась узкой полосой с севера на юг, примерно на 70 — 80 километров вдоль одного из притоков Беаса, впадающего, в свою очередь, в Инд. Слева и справа долину обступают горы, достигающие 5 — 6 тысяч метров. В их отрогах теряются селения, недоступные цивилизации, и потому их жизнь до сих пор окружена завесой тайны. В 20 километрах от рериховского имения находится селение Манди, известное тем, что в его укладе сохраняются черты родовой демократии. Жители Манди и сейчас не признают нт<*к?*- длра-

венных институтов, сами решают все свои проблемы, имеют даже свою полицию. Говорят, что этнически они близки к грекам, и это мнение небезосновательно — здесь побывал Александр Македонский. Впрочем, трудно судить о достоверности подобных гипотез, но неоспорим тот факт, что в этой местности сохраняются очень древние традиции, которые не растворяются и не исчезают в более поздних веяниях, и иногда тонкими ниточками дотягиваются до нашего времени.

Мы совершили несколько восхождений на окрестные горы. Одно из них — на перевал Рахтанг-пасс. Здесь всегда много туристов, но истинное удовольствие получают немногие — лишь те, кто самостоятельно может подняться на такую отметку, с которой видно все полукольцо заснеженной горной цепи, опоясывающее долину с запада на восток. Лучшая точка для обзора — горы, находящиеся в непосредственной близости от рериховского имения.

Не знаю, было ли в этом нечто магическое или просто ожили давние впечатления, но когда мы совершали это восхождение, казалось, что мы узнаем пейзажи Рериха, словно бы и сама природа здесь была тронута его кистью, окрашена его видением художника.

Еще на высоте около трех тысяч метров встречаешь пастухов, пасущих коров и овец, и только выше лес заканчивается. Начинается каменистая земля, покрытая мхом и лишайниками. Некоторые из них имеют яркий желтый и желто-зеленый цвет, пятна которого в сочетании с красными коренными породами производят впечатление чего-то нереального, сюрреалистического. По

степенно, по мере подъема, из-за ближних хребтов вырисовываются дальние горные цепи. В ясном прозрачном воздухе их можно хорошо рассмотреть в бинокль. Серые скалы, присыпанные белейшим снегом, острыми зубцами поднимаются к небу. На северных склонах снега больше, он мягкой подушкой покрывает их почти полностью. Кое-где, в глубоких ущельях, видны замерзшие водопады, из-под хрустальных наслоений которых берут начало многочисленные ручейки, питающие Беас. Горные орлы парят далеко внизу, мы видим их на фоне селений, оставшихся в полутора тысячах метров под нами.

Когда спускаемся вниз, замечаем, что южные склоны гор покрыты хвойным лесом, а на северных в основном растут лиственные породы. Здесь со второй половины октября начинается золотая осень, напоминающая южнорусскую. На самой границе лесной зоны иногда встречаются даже березы, правда, более тонкие и кривые, чем наши.

А в самом имении Рериха, расположенном вблизи города Нагхара, растет даже несколько лип. Их посадил Николай Константинович, и они прекрасно прижились. Когда же подходишь к имению, тебя встречают яблони — тоже редкость для здешних мест. Справа от дома Рерихов и метров на пятьдесят выше — два здания института гималайских исследований Урусвати, основанного Николаем Константиновичем в 1928 году.

У калитки усадьбы нас ждет Урсула — ее хранительница. Европейское лицо, сари, глубокий, как бы обращенный внутрь взгляд. Урсула — уроженка Восточной Пруссии, перед войной она работала на конном заводе, откуда и была мобилизована в германскую армию. Попала в советский лагерь для военнопленных, но бежала из него в союзническую зону оккупации. Через некоторое время судьба привела ее в одну из британских миссионерских организаций, действующих в Индии. Здесь она познакомилась со Святославом Рерихом, который произвел на нее огромное впечатление. Имение Рерихов пустовало с начала 50-х годов, и вот три года назад, узнав, что дом фактически остался без присмотра, Урсула выразила желание стать его смотрительницей.

Она и проводит нас по дому, знакомит со служанками Умой и Майной Деви. Майна помнит еще старших Рерихов. В галерее, под которую отведена часть дома, находится около 30 картин Николая Константиновича. Это горные этюды, выполненные темперой на картоне. Между картинами у стен расставлена деревянная домашняя утварь жителей Тибета. Обычно дальше туристов не пускают (из-за хрупкости конструкции дома) — так что мы получаем редкую возможность пройти по его внутренним помещениям. Урсула рассказывает историю дома. Он был построен неким английским полковником в начале века, Рерих приобрел его уже после своего знаменитого трансгималайского путешествия.

Удивительно, но дом, долгие годы необитаемый, сохранил свою атмос-

2*

19