Вокруг света 1994-05, страница 6

заметал Пауль Теру, «сколько ни ищи, ничего типичного у них не найдешь — ни одинаковых лиц, ни волос, ни даже цвета кожи». Что правда, то правда, среди туземцев есть ярко выраженные представители меланезийской расы, а встречаются и чистые полинезийцы. У кого-то волосы курчавые, у кого-то прямые. «Одним словом, — вспоминал потом Пауль, — впечатление такое, будто здесь собрались представители самых разных рас».

Тробрианцы живут привольной жизнью. Особенно их дета. «Нигде в мире вы не встрегите детей, которые чувствовали бы себя так свободно, как на островах Тробрианского архипелага», — читаем мы запись в дневнике Пауля Теру. Дни напролет малыши резвятся на берегу океана, причем их голоса не смолкают порой далеко за полночь.

Подростки познают все прелести секса уже в 14 — 15-летнем возрасте. Это явление здесь широко распространено и поддерживается местными властями. Юноши обычно живут в бу-куматуле — некоем подобии молодежной коммуны, где они, предо ставленные сами себе, могут побыть наедине со своими подружками. Причем такие отношения обычно продолжаются от нескольких дней до нескольких месяцев: молодые должны узнать, насколько они подходят друг другу, прежде чем связать себя брачными узами. Несмотря на столь свободные взаимоотношения полов, рождаемость на островах значительно ниже, чем можно было бы ожидать, однако проблема рождаемости не из тех, что больше всего заботит тробрианцев.

А гнев богов веселым грешникам не страшен, поскольку души умерших попадают отнюдь не в адово пламя Их пристанище — на острове Тума, расположенном неподалеку. А это истинный рай.

У смерти свои символы, у жизни — свои. Одним из таких символов для тробрианцев были остался ямс. Похо

жий на маис, ямс считается у островитян символом жизни, силы и благополучия. Его употребляют в пищу лишь один раз в году — на праздник урожая.

Этот день замечателен не только тем, что становится точкой отсчета будущего года. Это —Женский день. Горе тому мужчине, который, пусть даже случайно, перешел дорогу женщине, несущей клубни ямса. На несчастного тут же устраивается облава, а исход ее, по сути, предрешен заранее: бедолагу валят на землю, связывают, иногда при этом избивают, после чего раздевают догола и гонят в деревню на потеху соседям.

Целый месяц длятся празднества и пиршества. Но вот наконец жизнь начинает входить в привычное русло, и на столах появляются повседневные блюда. Островитяне едят в основном копченую рыбу и овощи: цветную капусту, сладкий картофель и аибику — лиственный овощ, по вкусу напоминающий шпинат.

Вульф Шифенхефель, немецкий антрополог, изучавший тробрианцев на протяжении десяти лет, писал: «Они питаются почта идеально. Минимум жира, добываемого из мякоти кокосовых орехов, лишь мягкие пряности, и ничего жареного».

Казалось бы, здоровая пища — долгая жизнь, но здесь-то и кроется парадокс, составляющий одну из теневых сторон жизни на островах. Безобидная на первый взгляд царапина зачастую приводит к смертельному исходу, а туберкулез и проказа здесь столь широко распространены, что даже малярия, свирепствующая на островах, отошла на второй план.

Но не только болезни преследуют тробрианцев. Серьезную опасность для рыбаков представляют акулы, в огромном количестве плавающие в прибрежных водах.

Нередки здесь и стычки между племенами. Строительство дома или лодки, разведение ямса или танцы — все может стать поводом для ссоры. Не по

следнюю роль играет и раздел личных и общественных владений, соблюдение их границ.

Тробрианцы — не только воины Они еще и отважные мореходы. В Тихом океане не много островов, где бы каждую неделю строилось такое количество рыболовецких каноэ, как на Киривине. С момента первого удара топором на постройку одной десятиметровой лодки уходит примерно 18 месяцев. Каждая «вага», так здесь называют каноэ, рассчитана на 35 человек. Борта и нос щедро украшаются резьбой. Мастера каноэ в основном люди пожилые. Примечательно, что ни один из них, как, впрочем, и все остальные жители деревень, не может сказать точно, сколько ему лет.

Между тем период взросления определяется достаточно просто: человек становится самостоятельным тогда, когда у него появляется потребность в собственной земле, которую он мог бы обрабатывать.

Еще один остров — Мунувата. Полтора километра в длину, восемьсот метров в ширину. Ни одного питьевого источника,- да что там, лужи или болота и то не найти.

Что же заставило людей здесь поселиться? Ответ по-тробриански однозначен: да то, что остров красивый! Кругом кокосовые пальмы и пропитанная солнцем зелень. И деревушка на 150 человек, живущих в хижинах, построенных общими усилиями. А вокруг — плодородная земля. А если мунуватцам нужна питьевая вода, они привозят ее от соседей, с острова Лаби.

Так они и живут, в нетронутом цивилизацией покое и величии, в мире, которого, цохоже, не коснулась печать времён, — как звезды, затерянные в бескрайнем океане космоса.

По материалам журнала «Geo» подготовил П. МОРГУНОВ

4