Юный Натуралист 1971-01, страница 9

обычайной подвижностью. Это самое крупное животное Европы отлично лавирует в лесу между деревьями. Зубр может быстро бежать и мгновенно остановиться. Он хорошо плавает, легко проходит топкие болота. Необыкновенная сила таится в нем. Зубр ломает на своем ходу молодые деревья, а в ярости валит стволы, которые еле обхватишь одной рукой. Взрослый бык в состоянии подхватить рогами бревно и, словно щепку, подбросить его вверх. Зубр в лесу никому не уступит своего превосходства. Его не пугают выстрелы из ружья, порой он не освобождает дорогу автомашине или может пуститься в погоню за мотоциклом, звук которого особенно раздражает гиганта. Зубр не терпит близ себя ничьего присутствия. Низко наклонив голову к земле и выставив вперед острые рога, стремительно бросается он на жертву, спасти которую могут только лишь ловкость и быстрота. Огромный вес животного, необузданная сила и ярость, способные все смести на своем пути, делают зубра истинным хозяином Пущи.

Когда-то в Беловежской Пуще было много зубров. Человек редко проникал в эти чащобы, и здесь в изобилии водились медведи, росомахи, лоси, дикие лошади — тарпаны, исчезнувшие ныне туры.

Населяло Пущу тогда немногочисленное племя ятвягов — звероловов и охотников. Но после постоянных набегов воинственных соседей ятвяги были полностью уничтожены. Для Пущи наступило время суровых испытаний. Сначала ее захватили литовские, затем польские феодалы. И для одних и для других Пуща была местом княжеских охот. Зубров и оленей били на мясо для многочисленных княжеских войск. Диких лошадей — тарпанов отлавливали для нужд конницы. При польских королях в Пуще были полностью истреблены туры и последние тарпаны.

Тяжелый удар обрушила на Пущу первая мировая война. Вторгшиеся в Пущу немецкие войска уничтожили почти всех

7

зубров. В 1921 году была убита последняя зубрица. Так Пуща осталась без этих прекрасных животных.

И только при Советской власти зубры обрели свою вторую жизнь. Беловежская Пуща была объявлена заповедником. Это дало возможность не только восстанавливать поголовье зубров, но и надежно охранять их.

И вот теперь эти исчезнувшие, казалось, навсегда животные были передо мной.

Начал накрапывать мелкий дождь. Я поспешил к ближайшей ели, широкие лапы которой могли послужить надежным укрытием. Раздался отдаленный удар грома. Не прошло и получаса, как разразилась настоящая гроза. Вокруг быстро потемнело, беспрерывными огненными зигзагами полыхало небо, полил проливной дождь, и, отдаваясь громким эхом, последовали один за другим раскаты грома.

В этом необычном лесу все было впечатляющим. Даже обыкновенная гроза и та представляла собой фантастическое зрелище.

Вымокший до нитки, я брел то по глухой тропе среди бархатно-синих сосен, то одинокими и печальными дубравами, унося в душе необыкновенные впечатления.

Облака на западе вдруг медленно разошлись, будто небесные ворота, — там алым пламенем догорал закат. Лес Пущи погружался в темноту до следующего утра.

Г. СМИРНОВ Фото автора