Юный Натуралист 1971-02, страница 52

51

таки шикарная шляпка с лентами. Я наблюдал, как краб ползает по песчаному дну, и думал, что теперь он стал слишком уж бросаться в глаза, но вот он подполз к облюбованному им уже местечку под скалой и, к моему удивлению, превратился просто в кучку раковин и коралловых обломков с парочкой актиний на верхушке.

Однажды я пришел на берег как раз в то время, когда вытаскивали невод. Загорелые рыбаки тянули за мокрые веревки, с силой упираясь в песок босыми ногами, и все ближе подводили тяжелые сети к берегу.

Я присел на песок и стал терпеливо ждать. Когда вся съедобная часть улова была благополучно разложена по корзинам, наступил мой черед. На дне сетей всегда оставалась большая куча камней и морских водорослей, вот там-то и были мои трофеи.

В большой куче водорослей был обычный ассортимент мелких кальмарчиков, морских игл, крабов-пауков и разных рыбок, которые, несмотря на свои малые размеры, не смогли проскользнуть сквозь ячейки сети. И вдруг... Я поглядел и глазам не поверил: из спутанного клубка водорослей торчал морской конек. Буро-зеленый, очень складный, удивительно похожий на шахматную фигурку, он лежал и хватал воздух своим открытым, сильно выступавшим вперед ртом. Хвост его судорожно скручивался и раскручивался. Я в один миг сгреб его и опустил в банку с морской водой. Убедившись, что с коньком все в порядке, я снова начал рыться в водорослях с лихорадочным волнением золотоискателя, промывающего песок со дна реки, где он нашел самородок. Усердие мое было вознаграждено, и через несколько минут в банке у меня уже сидели шесть коньков разной величины.

Дома я бесцеремонно выдворил из аквариума живших там четырнадцать веретениц и предназначил его для своих новых питомцев. Я схватил аквариум и пошел к морю. Вымыл там его как следует, насыпал на дно песку и быстро вернулся домой, а потом еще три раза бегал к морю с ведрами, чтобы наполнить аквариум водой. Как только коньки шлепнулись из банки в аквариум, они моментально расправились, а потом, словно табунчик выпущенных на волю пони, закружились около раскидистой веточки оливы, которую я укрепил в песке на дне аквариума. Плавнички их двигались так быстро, что их было совсем не видно. Казалось, будто каждый конек движется с помощью какого-то внутреннего моторчика. Обозрев свои новые владения, все коньки собрались у ветки оливы, зацепились за нее

хвостами и с серьезным видом застыли на месте.

У одного из коньков, очевидно старого, так как он почти весь почернел, было очень большое брюшко. Я приписывал это только возрасту. Но вот как-то утром мне бросилась в глаза полоска на его брюшке, будто проведенная лезвием бритвы. Я стал следить за ним, пытаясь узнать, не было ли драки между морскими коньками, а если была, то что они использовали в качестве оружия (ведь на вид коньки были такие беспомощные), но тут, к моему величайшему изумлению, разрез этот расширился, и оттуда выскочил крохотный морской конечек. Я едва мог поверить своим глазам. Как только этот малыш чуть отплыл в сторону и повис в прозрачной воде, из брюшка появился другой, за ним еще один, потом еще и еще, и вот уже двадцать микроскопических коньков крутились, как облачка дыма, около своей гигантской мамы. Испугавшись, как бы другие взрослые коньки не съели малюток, я поставил другой аквариум и отсадил туда, как мне представлялось, мамашу и ее отпрысков. Наполнять свежей водой два аквариума было еще труднее, чувствовал я себя как загнанная лошадь, однако решил держаться до четверга, когда приедет Теодор и можно будет показать ему свои сокровища.

— Ага, — сказал Теодор, с профессиональным любопытством заглядывая в аквариум. — Это в самом деле интересно. Судя по литературе, морские коньки, конечно, должны быть в этих местах, но сам я... никогда их здесь раньше не видел.

Я показал Теодору другой аквариум, где плавала мамаша со стайкой малышей.

— Нет, нет, — сказал Теодор. — Это не мать, это отец.

Сначала я подумал, что Теодор просто разыгрывает меня, но он объяснил, как все происходит на самом деле. Когда самка вымечет икру, самец забирает икринки в свою специальную выводковую камеру, и они там у него развиваются.

Скоро мне стало совсем не пр силам держать «конюшню» с морскими коньками и снабжать их свежей водой и запасами пищи (микроскопическими морскими животными). С величайшим сожалением я вынужден был выпустить их на волю.

Перевела с английского