Юный Натуралист 1971-03, страница 21

20

Ох, как здорово было сегодня идти в лес по звонкому морозному насту! Правда, на таком насте почти не остается следов, но сегодня я шел охотиться за необычными весенними голосами. И конечно, сразу же за деревней услышал воркование — чуфыканье тетеревов-петухов. Я внимательно послушал их весенние песни и, стараясь не тревожить токующих косачей, незаметно пробрался через кусты и углубился в лес. И тут же донеслось до меня воркование.

Сначала я подумал, что это тоже воркует тетерев. Но воркование было совсем короткое, а следом за ним кто-то громко заухал, будто хотел напугать меня. Может быть, это филин? Но филин обычно ухает только по ночам. Так кто же это?

Я спрятался за ствол сосны и стал наблюдать. Высоко над деревьями я заметил птицу размером с галку. Она высоко поднялась вверх, а потом начала быстро падать к вершине ели и снова громко заухала. Перед самой вершиной елки птица круто взмыла вверх, снова ринулась вниз, и снова я услышал ее необычный голос: ух-ху-хух.

Я долго старался подойти поближе к елке и узнать: кто же это так необычно кричит в весеннем лесу? Но ничего из моей затеи не вышло. Я приглашаю вас, юные следопыты, помочь разгадать загадку весеннего леса.

После этой таинственной встречи я подошел к краю мохового болота, и вдруг мороз побежал по коже — на болоте среди кривых сосенок и березок кто-то громко захохотал. Я притаился за маленькой березкой. Прошло совсем немного времени, и опять раздался громкий и странный хохот.

Немного погодя я выглянул из-за сосенок, но ни

кого не заметил. Потом шагнул вперед, остановился, шагнул еще раз — и тут почти из-под моих ног взметнулась вверх большая белая птица.

Я не успел разглядеть, что это за птица, как она уже скрылась за березками и сосенками. Я подошел к тому месту, откуда взлетела птица, внимательно осмотрел наст и, конечно, не отыскал на насте никаких следов. Только собирался я пойти дальше, как увидел на снегу небольшое белое перышко с черным кончиком, будто это перышко взяли да макнули чуть-чуть в черную краску. Я снова припомнил юлос неизвестной птицы, вспомнил, что она была величиной с небольшую курицу, убрал подальше найденное перо и заторопился домой. Как только я точно узнаю, кто же хохотал на моховом болоте весенним утром, так сразу же сообщу вам. А может, кто-нибудь из вас, юные следопыты, догадался, что это была за птица? Напишите в «Лесную газету».

СЛЕДОПЫТ

сорока на x6ocfe,

принесла

Первыми к нам, конечно, прилетели грачи. Уже в середине марта я все чаще наведывалась к старым высоким ветлам, на которых всегда собираются колонии грачей. Сюда-то, на старые гнезда, и должны прежде всего явиться грачи.

Здесь-то я и ждала каждый день своих давнишних знакомых, чтобы первой приветствовать их. Но я опоздала. Да, да, опоздала.

Шло время, каждый день по-прежнему заглядывала я к старым грачиным гнездам, подолгу сидела на вершинах старых ветел, а грачей все не было и не было. И вот однажды маленький растрепанный воробей, который всю зиму вертелся около кормушки во дворе школы, принес мне преудивительнейшую новость: «Грачи прилетели! Третий день уже живут они во дворе школы, завтракают, обедают и ужинают на кормушке, которую устроили ребята».

Конечно, я не поверила воробью и решила, что маленький плутишка меня обманывает, — не могли же грачи прилететь так незаметно, не показаться около своих гнезд. И тут же я полетела узнать, прав-