Юный Натуралист 1972-06, страница 16

14

Вечнозеленый кустарник, например. Не ельник, не молодой сосняк, а обычный, с листьями, как у любого другого кустарника. Может быть, только больше у него седины в прожилках листа. Зимой, когда вокруг гуляет метель, листочки, как и в июле, остаются зелеными, не осыпаются.

Стоял уже полдень, солнце горячо накалило камни утеса, гора дышала зноем; здесь ведь почва почти чистый камень, и все-таки вся она покрыта зеленью. Да какой еще зеленью! Что ни шаг — настоящий уникум. Я присоединился к ребятам, добравшимся сюда, как и я, автобусом из Ельца, и уже не отставал от них.

Мы шли по узким тропкам, экскурсовод просил не топтать траву. Вот он склонился над причудливым белым цветком — розеткой на тонкой ножке. Рядом целая куртина из таких же цветов, усеянная пчелиным роем. Это шиверекия, обитатель Альп. Поблизости другое редкостное растение — лапчатка донская: карликовый кустарник, усыпанный сплошь ярко-золотыми цветами. А в расщелине камня прячется папоротник, подле него — эфедра, по-народному «кузьмичова трава». Еще реликт — низкие кустики, с метр высотой, узкие продолговатые листья на них. Это волчеягодник Софьи. Кто его так назвал, теперь уже не помнят. Зато другой цветок — «дафна Юлии» — назван вполне определенно, в честь того, кто его открыл. Это была увлеченная ботаникой девушка Юлия, помощница знаменитого ученого и следопыта Бориса Михайловича Козо-По-лянского. Того, кто еще в двадцать пятом году, когда гора была объявлена декретом Совнаркома заповедной, начинал здесь вместе со своим учеником Сергеем Владимировичем Голицыным интересные опыты. Смелая фантазия касалась, в сущности, одной проблемы: «одомашнить» уцелевшие чудом реликты, перенести их с крохотных расщелин Галичьей горы на поля земледельцев.

Скажем, пырей. Не все знают, что это тоже реликт. Не тот пырей, который известен каждому, а мочковатый. И еще его родственник — копеечник крупнолистный. Тот и другой росли на меловых обнажениях Галичьей горы. И оказались хорошими растениями-мелиораторами. У них такая могучая корневая система, что могут они вытягивать влагу с очень большой глубины, — ни один насос не сравнится с ними. Корни пырея и копеечника способны закрепить пески, образовать дерн там, где его нет. Голицын поехал в станицу Вешен-скую, где на Дон издавна наступали пески, посеял пырей на береговых откосах, и теперь эти места не узнать. Прибрежные хозяйства собирают на бесплодных преж

де землях превосходный корм для скота — так называемое «меловое сено». С Галичьей горы ушли посылки с семенами пырея в далекую Туву, и оттуда пишут, что стал пырей настоящим чемпионом среди всех других трав.

Ученые ставят все новые и новые опыты. Теперь уже не с пыреем, — их заинтересовал земляной миндаль чуфа. Это растение тоже сохранилось на Галичьей горе, а наслышаны о нем люди давно. В древних гробницах египетских фараонов находили больше семян чуфы, чем пшеничных зерен. Наверное, неспроста: ведь плоды чуфы — целый склад питательных веществ. В них тридцать процентов сахара, столько же масла, свыше двадцати процентов чистого белка. Почему бы не окультурить ее? Или морозостойкий клевер. Прежде рос он только на Галичьей горе, а теперь уже получил постоянную прописку за Полярным кругом, в арктических колхозах.

Экскурсия, к которой я пристал, оказалась непростой. Уже потом, когда ребята, осмотрев заповедник, спустились в урочище Плющанки и разбили палаточный городок, я ближе познакомился с их наставником Борисом Григорьевичем Лесюком. Не подозревал я, какой интересный это человек. Директор школы и учитель литературы в недавнем прошлом, он оставил любимую работу из-за тяжкого недуга, но не оставил ребят. Стал в Ельце директором детского парка, когда такого парка вообще еще не существовало — был в центре города пустырь на месте разрушенных зданий. Минуло несколько лет, и вырос чудесный сад, посаженный Лесюком вместе с ребятами. А саженцы для парка выпросили у ученых на Галичьей горе и добирались в заповедник от устья Сосны по Дону, а затем по Плющанке... на шлюпках. Это было давно. Но с той поры каждый год, пока доставало сил, Борис Григорьевич отправлялся со своими питомцами к урочищу Плющанки, чтобы познакомить с Галичьей горой все новых и новых ребят. ,

Речка Плющанка появляется из-под земли будто нечаянно, потом так же нечаянно исчезает снова под землю и снова выходит на поверхность. Карстовые воронки, подземные пещеры, таинственные столбы болотного газа по ночам — есть что посмотреть ребятам на урочище. Это не просто туристский поход, это познание жизни.

А с Плющанки ребята отправлялись дальше — добирались в Волгоград и Астрахань, плыли по Волго-Дону, были в гостях у М. А. Шолохова в станице Вешен-ской. У них, этих елецких мальчишек, по-разному складывались судьбы: одни слу