Юный Натуралист 1972-10, страница 16

14

желтые, словно вобравшие в себя все солнце, и кругленькие с румянцем на щеках, и продолговатые — знаменитые Ахтынские, что и морозы выдержат, и зиму любую. В старые времена в Ахтах меняли на яблоки все: и хлеб, и одежду, и даже гвозди. Отдашь десяток яблок, а взамен тебе — фунт гвоздей. Ведь Ахты далеко забралось от больших сел, прямо в сердце гор. И называют его уже не селом, а городом в горах. Вот какое Ахты — зеленая чаша, окаймленная серебром вечных снегов.

Перевалишь хребет, и из зеленой чаши попадешь в суровые ладони гор. Курах. Рутул. Штул. Кажется, звон металла чувствуется в самих названиях этих сел. И еще суровость гор, отдающих эхо. Вьется серой лентой дорога, серы каменные уступы, и даже вода в горной речке не голубая, не зеленая, а тоже серая с белым налетом, потому что летит она с бешеной скоростью. Не каждый перейдет горную речку, хоть глубиной она по колено. Трудно удержаться в воде, трудно пройти десяток метров. Огромный, неиссякаемый запас энергии. Попробуй обуздать. Только человек и с этим справится. Целый каскад электростанций проектируется на горной реке Сулак; об одной из них, Чиркейской ГЭС, знает вся страна как о самой крупной на Северном Кавказе.

Своенравны реки. Своенравны горы. На первый взгляд они суровы и неприветливы, неживые какие-то. И только кабаны временами оставляют свои «автографы» на сухой траве. Но вы поднимитесь выше, к самым облакам, а если хватит смелости, шагните через их краешек. И тогда вас встретят высокая трава, фиолетовые и желтые цветы, качающиеся на тонких стеблях, и удивительно вкусный воздух. Да-да, я не шучу: воздух тоже может быть очень вкусным. Глотаешь его с кусочками тумана, и кажется — необыкновенная

свежесть растекается по телу. И только здесь, на высоте, начинаешь понимать, откуда цветы и краски берут ковровщицы, хучнинские, аркитские, микрахские, для своих необычайных ковров. Откуда слова народных песен, передающиеся из поколения в поколение. Откуда чудесные узоры кубачинских мастеров. И где рождается нежность в Дагестане, тоже поймешь, взойдя к самым облакам.

Но давайте спустимся со склонов гор к теплому синему Каспийскому морю.

На севере страны гор, где они переходят в равнину, на темной глинистой земле, где все соль да соль (возьмешь щепотку земли, лизнешь — и на вкус определишь, что она соленая), стоит селение Новая Коса. Кто такое название придумал, неизвестно, но коса есть коса. И село изрезано каналами. Садись в лодку и поезжай по водной улице в гости, а если захочешь, так прямо в Аграханский залив. На самом берегу стоят ветряки, лениво машут крыльями, перекачивая воду из речки Акташ на огороды. Тут же чинно плавают домашние гуси, стоит только пересечь сотню метров, и из-под вашего каюка веером выскочат лысухи. Целые заросли камыша отделяют одно водное пространство от другого. Лодка с трудом продирается между камышами. То с одного борта, то с другого большие кучи стеблей — это столовые ондатры. А где столовая, там недалеко и жилье. Чем дальше в залив, тем камыша меньше. Из-ваяньями на кромке его застыли разноцветные цапли, и, только заслышав шум лодочного мотора, выходят они из оцепенения. Покачиваются черными точками лысухи, пролетают чирки. Кружат коршуны. А вдали белой пеленой сидят на волне пеликаны. Зимой здесь поселяются лебеди. Много птиц в Аграханском заливе. Много и ценных рыб: осетр, севрюга, белуга. Осетры встречаются в