Юный Натуралист 1973-08, страница 4

в 1956 году, но удача пришла только в 1963-м. Тогда-то наконец и был выделен бациллус инсектус, или «энтомопатогенный микроб Гукасяна».

В лаборатории я видел ряды чашек Петри. В каждой — беловатая плесень. Это и был знаменитый инсектус. Его особенность — под микроскопом в клетке виден красивый ромбической формы кристалл белковой природы. В кристалле суть. Это яд для насекомых.

Вслед за химавиацией в таежные леса проникает бактериоавиация. По рекомендациям красноярских ученых изготовлен новый бактериальный препарат инсектин. В одном грамме сероватого порошка — 20—30 миллиардов бактерий. Применяют его в виде водной суспензии: килограмм порошка растворяют в 50 литрах воды. Разбрызгивают над тайгой с самолетов. Стоит килограмм инсектина 5 руб., а спасает гектар леса или 300—500 кубометров деловой древесины.

Общая смертность куколок и гусениц (кстати, против взрослых гусениц химия вообще бессильна) 98—99 процентов. Воистину спасительно-губительный микроб.

Но для сибирских ученых и инсектин в какой-то мере уже вчерашний день. Совсем недавно ими с помощью искусственно вызванных мутаций (рентген, химические препараты) был выведен меньшой брат инсектина. Малыш еще даже имени не имеет и в рабочих журналах лаборатории просто числится как микроб РЭ-20.

Новорожденный гораздо активнее инсектина, более неприхотлив, бьет шелкопряда в любом возрасте, не боится фитонцидов и обладает другими столь же удивительными свойствами.

О профилактике, о лесной самообороне рассказывает заместитель директора ИЛиД, доктор биологических наук Александр Сергеевич Исаев:

— Вовсе не обязательно уничтожать, искоренять вредителя. Перейдя к террору, мы непременно заденем и полезные виды. Важнее регулировать, управлять, не допустить биологического пожара.

Мудрость этих слов я оценил не сразу, лишь узнав про тонкое и сложное взаимодействие деревьев и насекомых.

В отличие от сибирского шелкопряда жук-древоточец, скажем черный усач, не нападает на здоровое дерево, ему его просто не одолеть. Черный усач заселяет лишь слабые, больные деревья, которых в лесу 1—3 процента. Это нормально — лесной хищник выполняет роль санитара.

Раненое дерево само оказывает себе первую медицинскую помощь. «Иод» и «бинты» у него всегда наготове. В рану сразу же устремляется живительный бальзам — смола. Она убивает любые бакте-

3

рии. В смоле много терпентов (скипидаров), они токсичны и для насекомых.

Черный усач боится трогать деревья-здо-ровяки. Стоит ему просверлить дырку в стволе и забраться туда, как его лаз моментально окажется залитым смолой.

Усач узнает о цветущем здоровье дерева по многим признакам. Главный из них — запах. Особые пахучие вещества — аттрак-танты (в состав живицы входят эфирные масла). Концентрация аттрактантов — дорожный знак для усача. Высока концентрация — красный свет, низка — зеленый: дерево повреждено и засыхает, его можно заселять. Концентрация еще ниже — опять плохо: древесина бедна витаминами, саха-рами. Такое уж совсем слабое дерево жуки тоже не трогают.

Жуки превращаются в убийц только в ослабленном лесу, где бушевали пожары, ветровалы, снеголом, нашествие шелкопряда. В шелкопрядниках усачу раздолье! Отсюда, расплодившись до невероятных масштабов, усачи и начинают свои завое-вательские набеги на тайгу. И вот мораль: насекомые (даже такие, как черный усач)— не всегда вредители. Здоровые деревья — неприступные крепости для усача, если его плотность невелика.

— Посмотрите, какой парадокс, — говорит Исаев, — если бы мы могли рассредоточить, рассеять скопище усачей по лесам, мы одержали бы полную победу! Расселение вредителей по всему лесу для борьбы с ними — не правда ли, забавно? Следовательно, задача химического, а еще лучше биологического удара — сбить концентрацию усача, довести ее до некоторой критической. А дальше очаг эпидемии сам рассосется.

Принцип разгона насекомых с помощью особых пахучих веществ — репеллентов — полностью себя оправдал. Пример — лиственничная муха.

Это вредитель шишек и семян. У нее есть интересная особенность: лиственничная муха откладывает яички в тот короткий период, когда завязи еще мягки. Через неделю шишка деревенеет — путь мухе

(Окончание см. на стр. 46)