Юный Натуралист 1974-11, страница 27

ВЕЛИКИЕ ПУТЕШЕСТВЕННИКИ

Когда я впервые увидел наш ледокол в Новой Зеландии, он показался мне более неуклюжим, чем я ожидал. Этакий могучий утюг. Из порта Сиэтл путь его проходил через теплые тропические моря, и краска на его бортах выглядела еще свежей. Но скоро он поблекнет, ведь ледокол не прогулочная яхта, и работать ему придется в тяжелых антарктических условиях.

Наша цель — Антарктида, но по пути мы собираемся сделать остановку на пустынном и суровом островке Кэмпбелл. Мне хочется познакомиться с жизнью морских птиц в естественных условиях.

И вот мы в проливе Кука. В бинокль я заметил, что среди чаек, сопровождавших наш ледокол, мелькают птицы с длинными узкими крыльями и клиновидными хвостами. Они легко парили над водою, то взлетая, то стремительно опускаясь к темным волнам. Поначалу я принял их за новозеландских буревестников, но крупные размеры птиц, особенно непропорционально большой клюв, близко расположенный к глазам, озадачили меня. И только когда одна из них пролетела недалеко от ледокола, я узнал гигантского буревестника.

У этой птицы репутация «гадкого утенка». Во-первых, за свое темно-серое, пятнистое оперение, а во-вторых, клюв гигантского буревестника неестественно велик для его небольшой головы. Кажется, птица выбрала его явно не по себе. У альбатроса, кстати, тоже крупный клюв, но он пропорционален голове.

Некоторые считают, что полет альбатроса грациознее и красивее, чем у гигантского буревестника. Я не разделяю этого мнения. Обе птицы прекрасные летуны. Во время нашего плавания я часами простаивал на палубе, любуясь их полетом. Они делали такие удивительные виражи и так легко скользили, опускаясь к темным волнам, что казалось, будто концы их крыльев вот-вот вспорют гребень волны. Но. птицы тут же взмывали вверх. И так целый день без устали.

Тихий океан встретил нас умеренным западным ветром и чистым небом. Кача

ло. После нескольких дней однообразного пути мы наконец подошли к острову Кэмпбелл.

Остров невелик. Прекрасная гавань-за-лив делит его почти пополам. Наш ледокол осторожно следовал по заливу. Справа и слева над нами нависали скалистые кручи. А вокруг бушевал настоящий птичий базар. Величественно взмахивая крыльями, словно приветствуя нас, пролетали солидные альбатросы и буревестники, сзади ледокола суетились чайки, тут же я заметил поморников, а впереди сновали крачки и хохлатые бакланы.

Мы бросили якорь у северного берега, где нас встречали шестеро молодых бородатых метеорологов с метеостанции. Для них мы привезли свежую почту.

На остров Кэмпбелл крупные морские птицы прилетают, только чтобы вырастить потомство. Все остальное время проводят в океане. Здесь тысячи гнезд. Мы прибыли в то время, когда птицы выводили птенцов.

Хотя остров и пустынен, тем не менее, кроме птичьего населения, встречаются одичавшие овцы, крысы. В мелкой грязной луже мы увидели несколько антра-цито-блестящих морских слонов, выползших из океана, чтобы отдохнуть и понежиться на скупом солнышке. Два из них подняли голову и протрубили, очевидно, поздоровались с нами.

Один из метеорологов, помимо своей основной работы, увлекается орнитологией. Он наблюдает за колониями королевских и темноспинных альбатросов, сидящих на гнездах. С первых минут пребывания на острове он стал моим добровольным гидом. Чтобы я смог свободно ходить по острову, он снабдил меня резиновыми сапогами, так как почва на Кэмпбелле — мягкий сырой торф.

На острове нет деревьев, правда, в низинах встречаются заросли высоких кустарников, в рост человека, которые настолько густы, что пройти сквозь них невозможно.

Сыпал мелкий приятный дождичек. Мы с трудом преодолели крутой склон, заросший пышными травяными кочками и,