Юный Натуралист 1975-10, страница 19

17

Подождите нас

В это хмурое холодное утро несколько раз принимался моросить дождь. Проплывет туча и выльет на землю злагу без остатка. Пройдет час-другой, и новая туча принимается источать водяные струи. Но, несмотря на ненастье, я отправился в лес. Мягкий сочно-зеленый мох был почти сплошь усеян березовыми и осиновыми листочками и похожими на растопыренную ладонь листьями клена. В этой пестрой мишуре трудно было разглядеть семейство стылых свинушек или одинокую озябшую лисичку. Уж очень умело они маскировались под опавшую еще свежую листву. Да и грибов в эту пору попадалось не так уж много. И все-таки после обхода грибных мест мне удалось набрать кузовок лесных даров. Мой брезентовый плащ окончательно промок. Сними его, и он встанет коробом.

Вышел на опушку, чтобы затейливо проложенной по скошенному лугу тропинкой отправиться в сторону поселка, и в это время до моего слуха донеслось журавлиное курлыканье. Прижатые тучами журавли, плавно помахивая громадными крыльями, летели углом низко над землей. А на некотором расстоянии за первым косяком следовал другой, меньший. Журавли второго косяка явно спешили, догоняя своих сородичей. Они плохо выдерживали интервалы, ломали строй, усиленно махали крыльями. В их вскликах почудились мне умоляющие крики: «Подождите нас! Мы хотим лететь вместе с вами». И вожак первого косяка услышал просьбу. Он словно повис в воздухе, продолжая размахивать крыльями. Первый косяк дрогнул и застыл, прекратив полет.

А в это время второй косяк сделал последний рывок и присоединился к первому, вдвое удлинив одну сторону острого угла. Теперь в небе была одна журавлиная стая. Вожак первого косяка ринулся вперед, и птицы, строго выдерживая интервалы, двинулись за ним в далекий и трудный путь.

Я долго смотрел вслед уносящим лето на своих крыльях птицам, пока они не растворились в осеннем небе.

О. Чистовский

Светлая песня

Я люблю слушать с затаенным дыханием мерный шум соснового бора в позднюю осеннюю пору, когда природа после летнего буйства начинает заметно затихать.

Это даже не шум, это песня, песня ласковая, теплая, несущая необъяснимую сладость грусти и пронизывающая душу насквозь добрым светом печали.

В грусти на сердце нисходит доброта, и душа в часы печати очищается от мелочности и суетных мыслей.

Вот почему я трепетно люблю светлую, мягкую песню соснового бора...

Шуравьиный светофор

Дорога.

Муравьиная дорога прямая и чистая, как широкое асфальтовое шоссе. И вдруг поворот. Строгий, крутой, под прямым углом.

Я склонился над этой оживленной лесной магистралью. И взгляд мой обжегся о что-то яркое, жгуче-красное на эюм крутом повороте дороги.

«Что это?» — мелькнуло в моем сознании. Я напряг

3 «Юный натуралист» М 10

о_пу^* у

Фото В. Гуменюка и Р. Воронова