Юный Натуралист 1976-02, страница 14

12

обитает не менее 125 тысяч этих ценных пушных животных.

Путешествуя по водным артериям в поисках своего Эльдорадо, звери добрались и сюда, к нашему лесному озерку. Несмотря на постоянную, к сожалению, не всегда добрососедскую близость человека, они, кажется, решили обосноваться здесь надолго. А уж коли бобры решили, будут стоять на своем до последнего. Фанатическое упрямство лесных строителей известно давно.

Живут бобры либо в норах, либо в специально построенных хатках. Если берега водоема высокие, звери роют норы длиной до 20—25 метров. Один или несколько входов в подземное жилье обязательно находятся под водой, причем на глубине ниже зоны промерзания. У главного хода бывает несколько ответвлений — отнорков. Основа жилища, гнездовая камера, находится выше уровня воды. Здесь даже в самые сильные морозь(. достаточно тепло и сухо. Прежде чем улечься в свое нехитрое гнездо, бобры тщательно расчесывают свои шубки, снимая с них влагу.

Если берега водоема низкие, звери строят хатки. Вот и нашим новоселам пришлось построить хатку. Чтобы сохранить уровень воды в районе постройки, а также сделать, с бобровой точки зрения, более удобными подходы к зарослям осинника по берегам речушки, они, как и положено этим зверям, перегородили ее плотиной. Правда, пока это весьма скромная плотина: полметра высотой да три длиной. Любопытно иное. Уровень воды в речушке поднят ровно настолько, чтобы как раз заболотились берега на территории кормовой базы и стали судоходными каналы и подземные тоннели, которые бобры нарыли в обе стороны от основного русла к местам кормежки и заготовки осины — одного из важнейших продуктов питания зимой. Вероятно, есть и второе назначение подобных плотин. Общая заболоченность участка, глубокие каналы, внезапные провалы — выходы из заполненных водой тоннелей, в беспорядке поваленные деревья делают местность труднопроходимой и даже небезопасной для врагов. А коль так, бобрам жить спокойнее.

Свалив осину, реже иву, рябину или березку, бобры лакомятся тонкими ветками. Затем принимаются за разделку дерева. Ствол и сучья толщиной до 5—7 сантиметров разрезают на полутора-двухметровые, более толстые — на полуметровые чурки. Заготовки тащат в воду и там затопляют, искусно закрепив на дне водоема. Осенью в прозрачной воде можно разглядеть целые склады лесной продукции.

Справляются с такой большой работой бобры благодаря своим необыкновенно острым и прочным резцам. Миллиметровый железный провод они перекусывают так же

легко, как ветку толщиной в палец. Десятисантиметровую осину звери подгрызают и разделывают за одну ночь. Известен случай, когда бобры свалили дуб толщиной в 90, а ясень в 105 сантиметров.

Несмотря на такое грозное оружие, бобры крайне осторожны и даже трусливы. Свалив дерево, звери на мгновение замирают на месте, а потом удирают в воду. На всякий случай, мало ли кто пожалует на шум. Заподозрив малейшую опасность, они бросаются наутек, при этом громко хлопают плоским хвостом по воде.

Большие стволы бобры до конца не ошкуривают и не разделывают. Сами того не понимая, звери-работяги тем самым в зимнюю стужу помогают другим лесным собратьям, которые, как и они, питаются корой деревьев. Снег вокруг поваленных осин обычно истоптан зайцами. К концу зимы на бобровых делянках появляются крупные следы лосей.

Долгое время полагали, что в Европе длиннее двухсот метров бобровых плотин нет. Однако в 1968 году на смоленской реке Тетерев зоологи нашли трехсотметровую плотину.

Наши новоселы место для постройки плотины выбрали самое удобное — седловин-kv, где берега речушки и повыше и поближе друг к другу. Обычно уровень воды в подпоре регулируется за счет фильтрации через тело плотины. Бобры соорудили очень плотную плотину и, наверное, чтобы вода не переливалась через край, сбоку, под берегом, прокопали водоотводный тоннель. Увы, десятки лет назад в период «межбоб-ровья» люди тоже разглядели узкую сед-ловинку и перекинули здесь нехитрый мост, положив с берега на берег несколько еловых стволов, скрепленных скобками. В послевоенные десятилетия лесная дорога оказалась ненужной, но мост уцелел, и по нему в любое время года шли любители леса. А плотина в пяти метрах... Сознательно или по неразумению люди летом портили ее. Конечно, настойчивые гидростроители всякий раз исправляли повреждения. Однако всякому терпению есть предел. Весной прошлого года, словно в отместку недругам, бобры продлили водосливный тоннель. За лето вода подмыла песчаный берег, бревна осели и рассыпались. Мост прекратил свое существование.

Умные, мудрые, сообразительные лесные строители, звери-инженеры... Какими только похвальными эпитетами мы не награждаем бобров, как только познакомимся с ними поближе. И все-таки описанный выше случай едва ли можно рассматривать как преднамеренное, осознанное действие. Великая сила времени давным-давно наложила на деятельность этих диких животных печать безусловных приспособительных реакций, привычек