Юный Натуралист 1976-02, страница 30

На стенах многочисленные автографы тех, кто побывал здесь, чтобы набраться сил и идти дальше, вступив затем в поединок со снежными вершинами.

День близился к концу. В железной печке весело плясали огоньки, играя отблесками пламени на стенах. После ужина и душистого, крепко заваренного чая я вышел из домика. Вокруг торжественная тишина. Ни шороха, ни единого живого звука. Горы погружались в сумерки. Лиловели снега на склонах стройного и строгого Джан-Тугана, справа от него, за крутым изломом гребней, поднимал голову в тяжелой снежно-ледяной шапке пик Гермо-генова, а с северо-запада, над громадой собственных склонов, уже погруженных в сумерки, светилась двуглавая вершина Эльбруса. Солнце для нее еще не зашло. Я долго любовался ее грозным величием, пока не померкли отблески на ее вечных снегах.

Потом Эльбрус погас, став сгустком темноты на потускневшем небе. Зажглись первые звезды. Стало темно и на земле и на небе. Наступала длинная, студеная одинокая ночь. А оттого особенно радостно было возвращение в свет и телло домика.

Когда я проснулся, солнце уже вышло из-за гор, наполнив пространство теплом и светом. Вскипятив чай и наскоро позавтракав, я стал собираться в обратный путь. Плотно закрыв за собою дверь приютившего меня домика, отправился в дорогу.

За спиною солнце. Тепло его лучей пронизывает все и, отражаясь от ослепительно белого снега, заполняет пространство ярким и резким светом. Все блестит, все сверкает в теплом воздухе. Южные склоны гор уже очистились от снега. Весело журчат ручейки, и лишь местами, в глубоких складках скал, куда никак не мо

жет проникнуть горячий луч солнца, низвергавшиеся потоки воды застыли в своем падении гигантскими ледяными сосульками.

Вдруг сбоку я услышал шум и повернулся. Прямо передо мной, по осыпи склона, начал скользить мелкий камешек, зацепил другой, третий. Я посмотрел наверх. Большая светло-серая птица с маленьким, чуть изогнутым вниз клювом, коротким хвостом и черными поперечными полосками на боках и брюшке, вытянув шею, бежала от меня. Ее лапки так быстро переступали, что их движение почти не различалось и, казалось, птица плыла. На выступе скалы она приостановилась и, видимо сильно оттолкнувшись ногами, по

чти сложив короткие крылья, спланировала вбок, удаляясь от меня. Пролетев несколько десятков метров, она села, затем с такой же быстротой побежала вперед. Еще мгновенье — и эта крупная птица, словно привидение, исчезла на желто-коричневой поверхности склона. Я встретился с горной индейкой — уларом. Еще несколько километров пути, и тропа вклинилась в лес. Словно гигантские колонны, подпирая свод неба ветвистыми кронами, стояли могучие сосны. В борьбе за жизнь многие из них впились искривленными корнями в расщелины скал.

Я шел по крутой извилистой тропинке склона и набрел на удивительные цветы — рододендроны. Их вечнозеленые листья

были погребены снегом. Упругие и тонкие ветви с густо усаженными длинными листьями заканчивались крупными бутонами.

Солнце клонилось к западу, окрашивая снежные вершины в бледно-розовый цвет. Голубые тени во впадинах стали лиловыми. Я бы и не обратил внимания на эти уже примелькавшиеся картины горного леса, если бы в его гнетущей тишине не послышался мягкий треск. Резко повернувшись на звук, я увидел легкое покачивание тяжелой от хвои ветви. Пристально всмотревшись в густо заросшую впадину, я тут же увидел застывшую, словно изваяние, фигуру оленя. Потревоженный моим присутствием олень, отбежав на небольшое расстояние, остановился и стал с любопытством смотреть на меня. Его небольшие рожки с пятью отростками с каждой стороны были нежными и мягкими. Их покрывала шерстка, похожая на серебристый бархат. К осени они отрастут и крепкие, как сталь, смогут свалить самого сильного соперника.

Снова тишина заполнила горный лес. Все замерло и застыло. Блеснула серебристая полоска знакомой речки. Студеная и прозрачная вода чуть алела, отражая пламенеющие вершины гор. Прыгая с одного камня на другой, я перешел ее и, поднявшись наверх, вышел на дорогу. Уже чуть различались контуры гор. Снежная дорога, оттаявшая за день, снова застыла к вечеру. На небе высыпали звезды, и через них широкой снеговой дорогой простирался Млечный Путь,

Г. Смирнов Фото автора