Юный Натуралист 1976-06, страница 51
АЛТУН — Мяу-ау... у... Мр-р... Мяу-ау... Мр-р...— услышал я сквозь сон на вынужденной стоянке нашего вездехода, застрявшего в ясную лунную ночь в песчано-степном меж-духолмье Бадхызского заповедника. Спать бы да спать в эти сладкие предутренние часы, но разве уснешь, если с каждой минутой чувствуешь, что мяуканье, временами похожее на какое-то металлическое чириканье, все более и более приближается. «Кого это нелегкая несет к нам в гости?» — думаю, протирая со сна глаза. Так и не определив, кому принадлежит таинственное «мяу», бужу своего спутника — зоолога Дурды Дурдыева. Высунул он голову из вездехода, огляделся по сторонам, вслушался в звуки предрассветной тишины — и бинокль в руки. — Ты тоже, Михалыч, вооружайся своим, вроде бы гепард объявился. — Откуда ему взяться? — недоуменно пожал я плечами. — Его в Туркмении уже добрый десяток лет не встречали. Уверен ли ты, что это гепард? — Абсолютно уверен. Так мяукать может только гепард, когда дает о себе знать. Полагаю, что он сейчас не более чем в сотне метров от нас и, вероятно, поднимается на вершину вон того холма, с противоположной стороны. Замри! Зверь этот, глазастый, напряженный и до предела настороженный. До боли в глазах всматриваюсь в координаты, указанные Дурды, а у самого на уме: «Поднимется гепард на вершину или нет?» Поднялся! И почти там, где и предполагал Дурды. Ну что за молодчина мой спутник! — Видишь? — толкнул он меня в бок. — Угу, — не открывая рта, мотнул я вниз головой, в знак согласия и пожелал себе: «Хотя бы, чертяка, остановился на минутку». И надо же, словно «по щучьему велению и моему прошению» гепард и впрямь остановился — любуйся! Не быль, а сказка прямо! Как тут не полюбоваться, пусть даже и при лунном свете! Но радость была короткой. Насторожился наш гость, вильнул хвостом — и,»каК и не был. Даже мяукать перестал. Ищи ветра в пустыне! — Ну все, Михалыч, спектакль окончен! Преждевременно, видимо, записали гепарда в число исчезнувших. — А может, виденный нами экземпляр просто гость из Ирана или Афганистана? — И это неплохо, погостит и, глядишь, обратно вернется со своими сородичами, да не на время, а на постоянное местожительство. _ Вряд ли... — усомнился я. — Нет, почему же? Дело вполне реальное. В Иране да и в соседнем Афганистане за последние годы сильно уменьшилось количество джейранов — любимой пищи гепардов, а у нас, на Бадхызе, наоборот, заметно возросло. Следовательно, не исключена возможность частичной перекочевки гепардов в наши края. Заграничного паспорта-то им ведь не требуется. Хочется верить, что этот зверь-невидимка будет в Туркмении снова видимым... — Между прочим, Дурды, — спросил я, — ты когда-либо видел сам гепарда на воле? Он же ведь весьма редкостный и скрытный зверь, избегающий встреч с человеком, его, как известно, не всегда удавалось увидеть даже опытным охотникам. — Это верно, но я все же видел и скажу более: однажды держал у себя прирученного гепарда. — И Дурды поведал мне такую историю: — Весной тридцать восьмого года это было... Пас я тогда на Бадхызе вместе со своим дедушкой и другими двумя чабанами колхозную отару. И вот как-то нашел в саванне какого-то, еле живого зверька. Приняв его за шакаленка, брошенного своей матерью, и, подумав: «Подохнет же!», принес на показ дедушке. «Вай, вай, Дурды, — ахнул он, поглядев на мою находку. — Да разве это шакаленок? Это скорее шайтаненок, чем шакаленок. Посмотрн-ка, какое у этого чудика обличье: не то щенячье, не то кошачье, только рогов не хватает. Недобрая находка твоя. Выбрось-ка, внучек, это не разбери-поймешь какое существо». Я, вероятно, н выбросил бы, если, на мое счастье, в эти минуты не подъехал к нашей юрте верхом один друг-приятель дедушки, заядлый охотник. «Что это за зверек? — спросил я его. — Дедушка говорит, что шайтаненок. Правда ли?» Повертел он мою находку в руках и рассмеялся. «Это же гепарденок-самочка, зверь, цены которому нет! Это же алтун!» «Алтун» значит «золото». Понравилось мне это слово, и дал я такую кличку моему найденышу. Так очутился у меня гепарденок. Отпоил я его овечьим молоком, а тут как раз у |
