Юный Натуралист 1977-01, страница 55

53

Утром разошлись на работу. Изыскательские будни отнимали много сил и внимания. Время было трудное. Ранний снег завалил тайгу, засыпал трассу. Сложней стало вести геодезическую съемку, бурить скважины. Изматывала ходьба по рыхлому, глубокому снегу.

Особенно много его выпало на перевале, и тропы оказались под лавинами. Самолеты не летали, мы остались почти без продуктов. Делили запасы сушеной картошки, грызли сухари.

Спасались рыбой. Бурмастер дядя Митя Куликов приспособился добывать хариуса в горной речке Кунерме. Елн рыбу ■ разных видах. Вот только плохо — солить нечем. Оставалось всего несколько камешков серой твердой соли. Экономили как могли. Посасываешь кусочек за обедом, все смотришь — не много ли? И Думаешь о завтрашнем дне.

Вечером ложились рано. Таня сразу же открывала дверь. Торопила нас.

— Ребята, в мешки! И потише.

Впрочем, мы и сами рады гостю. Видимо, он это почувствовал. И пришел.

Это был он, наш знакомец. Легко перепрыгнул через порог и, едва успев оглядеться, ринулся изучать темные углы. Потом выбежал на середину комнаты, стал принюхиваться. И сразу пошел в сторону Тани. Зверек нырнул под ее лежак. Там, внизу, лежала рыба. Полная кастрюля. Наш завтрак. И обед.

Мы услышали возню, щенячье рычание, и вот показался горностай. Он волочил за хвост тяжелую рыбину. Хариус оказался не самым маленьким, тащить его было нелегко. Но горностан упрямо тянул добычу.

Таня сидела, зажав ладонью рот, едва сдерживая себя. Глаза светились восторгом. Но не все разделяли ее чувства.

— Ах ты воренок! — Петя приподнялся вместе со спальником, высвобождая руки. Он еще хотел что-то сказать, но его остановила Таня, замахала руками, выговаривала какие-то сердитые слова, шевеля губами.

Вдруг тонким змеиным шипением хлестнуло по тишине. Горностан повернулся к Пете, и мы увидели хищника, готового к прыжку: раскрытая пасть, сверкающие угольки глаз, вздыбленная шерсть... Вид был страшноватый.

Петя так и остался сидеть с открытым ртом. И мы тоже.

А горностай, испустив победное шипение, грозно огляделся по сторонам. Потом деловито ухватил рыбу за хвост и потащил ее к выходу. У двери посмотрел в послед

ний раз на нас, словно ожидая возражений. Вспрыгнул на порог и перетащил рыбу. Никто не пытался ему помешать.

Больше мы горностая не видели. Возможно, он приходил, но только ночью. Об этом мы могли судить, когда недосчитывались хариусов в большой кастрюле. Но с нами горностай встречаться не хотел.

Долго еще виделся нам белый зверек с черными бусинами глаз. Ждали его каждый вечер. А Таня все повторяла: «Эх ты, Петя...»

И. Печенюк