Юный Натуралист 1978-08, страница 53

52

„МОЯ РЫБА!"

— Таких пассажиров мне возить еще не приходилось, — довольно потирая руки, сказал летчик Лахтаев и с нарочитой серьезностью добавил: — Вы уж посматривайте за ними, чтобы без баловства, а то вон они какие шустрые.

Еще бы! Не всякому летчику на маленьком гидросамолете доводилось разом поднимать в воздух десять тысяч пассажиров, из которых каждому от роду всего два года. И в подвижности им не откажешь. Салон самолета занял громадный брезентовый чан, заполненный водой. В нем должны были совершить воздушное путешествие десять тысяч выращенных на рыбоводном заводе двухгодовалых семужат. Едва рыбоводы перенесли из садков в чан первых рыбешек, они принялись резвиться, стремительно проносясь вдоль стенок чана. Красные пятнышки, которыми разукрашены бока семужат, искрами вспыхивали в этом необъятном аквариуме.

Наконец погрузка была закончена. Па-лыч — так все звали старшего рыбовода — подключил резиновый шланг к кислородному баллону и опустил распылитель в чаи. Хотя в нем не менее шестисот литров воды, а без кислородного обогащения рыбешки могут задохнуться. Мелкие пузырьки кислорода серебристым бисером пронизывали толщу воды и лопались на поверхности. А семужатам все было нипочем. Они то массой собирались у распылителя, то в непонятном танце кружились вдоль брезентовых стенок чана.

— Поехали, — деловито сказал пилоту Палыч.

Взревел мотор. Я прильнул к окну и на какие-то мгновения забыл о наших необычных пассажирах. Самолет оторвался от плеса, и вскоре под крылом поплыли рощи.

Взглянув под ноги, я увидел, как по полу растекается лужа. Видимо, часть воды выплеснулась из чана в момент взлета. Толкаю в бок Палыча, но тот махнул рукой: мол, пустяки, ничего страшного, хватит им воды.

Успокоенный, я до конца полета смотрел в окно. Внизу застывшими моховыми волнами тянулись бескрайние болота, сверкали серебряные ленточки речек. Не прошло и полутора часов, как показались серые «варакки» — поросшие сосняком приморские скалы. Еще несколько минут полета, и засверкало залитое солнцем Белое море.

Палыч тронул меня за плечо, постучал по стеклу иллюминатора. Я увидел под крылом пенные буруны. В этот миг летчик Лахтаев заложил вираж, и мы стали снижаться. Впереди показалось озеро, через которое протекала семужья река.

Непривычная тишина буквально навалилась на нас, когда смолк мотор.

— Ну как мои рыбята? — снимая наушники, спросил Лахтаев.

— А что им сделается, — спокойно ответил Палыч и отвернул край брезента. Несколько семужат плавали на поверхности кверху брюхом.

— Ну вот, а вы говорите, что им ничего не будет, — сокрушенно проговорил нилот.

— В нашем рыбоводном деле без отхо