Юный Натуралист 1978-09, страница 54
52 Он вслушивался в мой голос, и, ободренный его вниманием, я старался говорить тише. Дрозд выпячивал грудку, а я напоминал ему: — Ты лучше любого человека знаешь, где много рябины и черемухи. А черемуха у нас крупная-прекрупная... Действительно, крупнее здешней черемухи мне встречать не приходилось. Иная ягода была величиной с вишню — иссиня-темная, блестящая, окатная. Она не приедалась, вязала во рту, и десны от нее становились крепче. В подтверждение приметы настоящий дождь все-таки пришел, и шел он три дня — шумел по деревьям, по крыше, по столу с зарубками, на котором я некогда потрошил рыбу, и вымыл его добела, как выскоблил. Все эти три дня я сидел дома и писал письма. Хорошо писать, когда за окном идет дождь и, думаю, подсказывает слова, которые без него ни за что бы не вспомнились и не легли в строку. На третий день кто-то стал стучаться в окно. Я увидел черного дрозда, лапками он держался за ветхую оконницу, а клювом постукивал в стекло. Я отворил окно, опасаясь, как бы не выпала рама, и сказал: — Заходи. Но заходить он не решался. И я взял мокрого дрозда в руки, внес в тепло избы и посадил на' подоконник. — Соскучился? — спросил я. — Не знаю, как ты, а я соскучился. Будет конец дождю или нет? Покормить тебя? Были у меня тут ягоды на печке. Погоди-ка... Пришли хозяева, и дрозд тут же выпорхнул в открытое окно. А потом начались заморозки... Лес побелел от вершин и до корней, листья с деревьев не успевали опасть, а каждый лист в отдельности и все они вместе смотрелись выдышанными из тончайшего серебряного дыма. Я ходил по морозному лесу и искал дрозда. Черного дрозда не было. Он, наверное, не замерз, а отлетел, откочевал южнее — туда, где тепло и нет заморозков. Окуней нигде не было, и в урочный час протока не оглашалась их всплесками. Наверное, они откочевали зимовать в озера, в зимовальные ямы. Тихо было в лесу. Прощально. Задумчиво. Хотелось встретить черного дрозда, подержать его в руках и толком проститься с ним до будущего лета. С. Романовский В ЧУЖОМ ЛОМЕ В то лето я повстречался с дедом Квасовым во время отдыха в небольшой деревне. Дед Квасов свой улов чистил всегда на крыльце. Добыча его одинакова: десяток-другой карасишек с ладонь величиной и таких же, как дедова ладонь, темных, бронзоватых — будто не на крючок он вываживает их из весеннего болота, а лопатой из рудника выгребает, точно медные самородки. Дед щурился от солнышка и обильно отлетающей чешуи, одергивал го |
