Юный Натуралист 1979-07, страница 44

46

Ш

сенях, молодые ласточки неподвижно и важно сидели рядком на укрепленном вдоль стены шестике.

Ростом молодые были со взрослую ласточку. Но у взрослых было яркое оранжевое пятнышко на груди и черный блестящий «фрак» с длинными фалдами-косицами, а у молодых эти пятнышки едва наметились, косицы хвоста были короче и крылья не почернели, были серыми, будто молодые птицы еще не успели отряхнуться от пыльных потемок гнезда.

В. Чернышев

БОБРЕНОК

В деревне, оставленной переехавшими в город людьми, касаток было много. Я подолгу смотрел, как они неутомимо купаются в ясном небе, охотясь за мушками, как ловко с лету ныряют в узкие, точно бойницы, волоковые оконца хлевов, как быстро и бесшумно «стригут» крылышками траву-мураву заросшей деревенской улицы, проносясь над самой землей. Вместе с другими приметами, по которым я старался предугадать погоду на завтра — формой облаков и цветом закатного неба, криком гагары на озере и паучками, растянувшими тенета под навесом крыльца, — ласточки были моим живым «барометром», и, как только начинали «стричь» траву, летать впритирку к земле, я готовился к ненастью.

Так я жил по соседству с ласточками почти месяц.

Возвратясь однажды с рыбалки, я увидел их всех на улице. Ошеломленные, должно быть, простором мира, который открылся им после гнезда в полутемных

О самих бобрах я имел крайне общее представление. Мне виделись тихая речка, плотина из поваленных деревьев, бобровые хатки из хвороста, какая-нибудь Беловежская Пуща или Воронежский заповедник. И вдруг я узнал, что бобровый заказник находился в семи километрах от центральной усадьбы совхоза «Первомайский» Оле-нинского района, куда меня занесли дела. Признаться, бобр казался мне не менее экзотическим животным, чем уссурийский тигр, и я тут же стал расспрашивать дорогу в заказник, а через три часа был уже в Лесникове, в доме егеря Виктора Петровича Ленского.

Выслушал он меня без усмешки.

— Бобра увидеть? Да ведь здесь не зоопарк или цирк. Я если появлюсь в заказнике в другой одежде, и то с неделю присматриваются... — Он взглянул на мои грязные туфли, мокрые по колено брюки и закончил: — Но, если охота посмотреть, где они живут, пойдемте со мной. Не зря же шли сюда...

Мне стало досадно. Но и уйти сейчас назад было бы гЛупо. Я натянул резиновые сапоги, которые мне сбросил с чердака Ленский, и мы отправились на обход.

Через полчаса вышли к мутноводной быстрой Тудовке. Тут я съел еще одну горькую пилюлю: узнал, что «местные» бобры живут не в хатках, а в норах, и плотин из-за высокого уровня воды в речке не строят.

Пройдя метров пятьсот вдоль реки, Ленский остановился у глубокой ямы метрах в трех от воды, встал на колени и поманил меня.

— Это нора, — негромко сказал он. — Смотрите в сторону реки... Видите воду? Это уровень реки. Вон колышется, видите?

— А почему вход отсюда, а не из воды?

— Это не вход. Эту дыру корова провалила... А теперь смотрите вправо.

— Целая квартира! — удивился я. — Только ванной нет.