Юный Натуралист 1980-05, страница 23

21

лает, и скрылся в чреве кита, как в пещере. Не прошло и нескольких минут, как со скалистого берега по тропе спустились на пляж второй, а чуть дальше — третий, четвертый и пятый медведи. Все они, повторив примерно ритуал первого, скрылись в туше. Невольно подумалось, что этак можно пройти мимо туши и не заметить, что в чреве кита уже пируют пять медведей. Неожиданно мои размышления были прерваны. С завидной поспешностью из туши стали выскакивать один за другим непрошеные гости, а за ними хозяин-великан с таким угрожающим видом, что его более мелкие собратья, не задерживаясь, припустили в горы. Великан, убедившись, что они ушли, лениво зевнул и не спеша побрел к берегу, поднялся на скалу и исчез в лесу. Но стоило ему только скрыться, как все медведи поменьше опять оказались на пляже и, словно малые дети, заспешили к прерванному обеду. Возвращались медведи в разное время, но ни один из них не задержался до темноты.

В меню камчатских медведей входит и шикша — стелющийся кустарничек с вечнозелеными листьями и черными плодами. В огромном количестве растет он на открытых сухих тундрах. «По ягоды» медведи идут и семьями, и в одиночку, чаще, когда наступают сумерки. Медведицы с медвежатами пасутся вблизи леса, а мед-веди-одиночки уходят иногда от него в тундру на километр и дальше. Мне не раз приходилось наблюдать кормящихся шик-шей пять, а то и семь зверей одновременно, и ни разу между ними не возникали конфликты из-за корма. Казалось, каждый из них кормился сам по себе, но зрительной связи между собой звери не теряли. Стоило вспугнуть одного, как настораживались и тянулись к лесу другие.

В поведении медведей Камчатки прослеживается еще одна особенность — это равнодушное отношение к домашним и диким животным. Охотники рассказывают, что даже весной голодные медведи пасутся в тундре вблизи северных оленей, не обращая на них никакого внимания. Однажды среди лета непогода вынудила меня ночевать на небольшом островке, где уже обосновалась семья медведей. Мое вторжение на этот островок медведица встретила, разумеется, недружелюбно. Она сердито фырчала, но за всю ночь ближе SO метров ко мне подойти не решилась, а как спала вода, увела потомство в лес.

И второй случай. Я шел по горной тропе, проложенной медведями. Слева зияла пропасть, а справа высилась отвесная скала. Вдруг за поворотом в нескольких метрах от меня показалась огромная голова медведя. Разойтись на такой тропе даже опытным скалолазам трудно, а человеку с

диким зверем и думать было нечего. Мне ничего не оставалось, как подействовать на психику зверя. Я смело пошел на сближение, сделал шаг, другой — и медведь не выдержал. Сначала он начал пятиться, а потом скрылся за поворотом скалы. Как зверь сумел развернуться на такой узкой тропе, до сих пор не представляю. Впоследствии мне еще не раз приходилось сталкиваться вплотную с камчатскими мишками. И всегда звери уступали мне дорогу первыми.

Итак, медведи Камчатки в любое время года, пока бодрствуют, находят немало самых разнообразных кормов, которых хватает не только, чтобы утолить голод, но и накопить жир перед тем, как залечь в берлогу. Наблюдения показывают, что большинство медведей Камчатки всю зиму спят спокойно. И только некоторые — раненые или больные, не сумевшие накопить жир, — вынуждены подняться из берлоги раньше своих собратьев, но и те даже зимой могут утолить голод травой, растущей у горячих источников, найти в речках погибших после нереста лососей и мертвых животных на побережье океана. Может быть, именно поэтому камчатские медведи не нападают на домашних и диких животных и избегают человека. Однако раненый или «прижатый», как говорится, к стенке камчатский медведь может за себя постоять, да еще как1 Об этом надо помнить, особенно туристам.

К. ЯСТРЕБОВ Фото А. Севастьянова