Юный Натуралист 1980-05, страница 28

26

— Слесарь-слесарь добрый человек, — с восторгом подхватил Андрей, называя молодого паренька из школьных мастерских так, как называли его все: Слесарь-слесарь. Потому что он был слесарь, а фамилия его как будто с самого дня рождения подтверждала его жизненное дело: Слесарев.

— И вот временно поселили собачку, — усмехнулся приятель.

— Да ты покажи хоть! Может, и не она? — пугливо как-то спросил Андрей, будто опасаясь ошибиться вторично, будто от того, признает ли он ту, свою собаку, будет и теперь зависеть ее судьба.

— Быстро, а то звонок! — поторопил Сергей.

И вот, одолев все лестницы, прошмыгнув глухим, освещаемым мерклыми лампочками коридором цокольного этажа, оказавшись наконец в том закутке, в крохотной комнатенке, заваленной различным инструментом, Андрей и увидел перед собой маленькую пепельную дворняжку с рассеченным ухом, вспомнил, что у нее и вправду было такое рассеченное, приметное ухо. Он внимательно и строго взирал на успокоившуюся эту, уже не дрожащую, уже нашедшую пристанище, уже не голодную собаку, но видел не ее, а другую, за сеткой вольера, которая несколько секунд смотрела на него, а потом отвернулась.

— Да, бывает же! — огорченно воскликнул он, все еще будто находясь там, в узком промежутке меж сплошных вольеров.

Сергей было принялся убеждать, чтоб не огорчался он и чтоб не помнил зла на эту бедную, бездомную, безымянную собаку, как вдруг торопливые и знакомые шаги заставили обоих примолкнуть, и замереть, и ждать, когда слесарь Слесарев заглянет в этот закуток, а может, и не заглянет. Но все-таки заглянул.

— Ребята! — почти с негодованием промолвил Слесарев, молодой совсем паренек, похожий на десятиклассника. — Ребята, да разве умеют в нашей школе хранить тайну? Все известно директору, мне приказано запереть собаку, ждать, пока не вызовут ветеринара.

И теперь, когда Андрей услышал новость и догадался, что собаке, быть может,'уготовано вскорости место в тех же самых вольерах, которые наблюдал он нынче, он отчетливо понял, что его замучает совесть, если он не сумеет спасти эту ненужную ему совсем собаку.

4

И опять, уже после звонка, последнего звонка, они с Сергеем помчались лестницами и узким коридорам цокольного этажа туда, где мог находиться слесарь Слесарев, такой добрый парень, который для всех

был своим человеком, почти одноклассником.

И белобрысый юный Слесарев очень участливо слушал теперь, как сокрушается Андрей, что из-за него, из-за Андрея, может пострадать эта бездомная.

— Просьбы вашей, ребята, ну никак не могу выполнить, — клятвенно произнес Слесарев. — Ну никак! Мне даже и неловко перед вами, поверьте. А только как я отдам вам собаку и что потом я скажу директору? Да ведь мне придетсй лгать директору! Тем более что я дал ему слово, я не могу нарушить слова.

Тут уж и стыдно было домогаться и клянчить чего-то после непререкаемых таких слов. И поскольку новый план уже завладел Андреем, то и шагнул Андрей прочь — как будто вовсе прочь, из школы, на улицу, а на самом деле чтобы успокоить Слесарева и уже под лестницей горячо вышептать дружку Сергею весь этот единственный теперь план.

Может, целый урок, лишний, не означенный звонком урок, простояли они под лестницей. И этот лишний, добровольный урок как раз и был тем временем, которое отпущено им было для спасения собаки.

В кромешной темени, но все же на носках, на цыпочках прошли они оба узким коридором цокольного этажа. Вот наконец Андрей нашел дверь закутка, ту дверь, что не запиралась на ключ, а была лишь снаружи на крючке. Теперь снять крючок, отворить дверь, поискать руками теплый свернувшийся комок...

Живая собака была у него на руках. Живая собака!

5

Похитить собаку — еще не значит принести ей свободу.

Когда уже вдали от школы, на постоянной дороге, открывающей по обе стороны такие знакомые дома, Андрей опустил на асфальт собаку с чувством предотвращенного несчастья и надеясь втайне, что вот сейчас и понесется она, понесется искать своего хозяина или свое новое пристанище, оказалось, что никуда ей и не надо бежать, что они с Сергеем, ее спасители, и были в этот час ее хозяевами. Собака льнула к их ногам, тыкалась мордой и оставалась при них, при них!

— Чует: все равно попадется, — заметил Сергей.

И вот теперь, когда и успокоиться пора, новые волнения захватили Андрея. Он снова и снова убеждался в том, что похитить собаку — еще не значит сделать ее свободной. Он пытался с любовью смотреть на неотвязное существо, а никакой любви, при