Юный Натуралист 1982-04, страница 20

Уже с февраля слышатся в лесу брачные крики сов. Жутко и протяжно звучат они в ночи. Только редко кто забредает в лес, да еще ночью, в эту пору. А если и услышит случайно совиный крик, вряд ли поймет, что за птица нарушает ночной покой. Ночная темень надежно скрывает певца. Много времени прошло, прежде чем я начал различать сов по голосам.

Как-то в начале февраля я встретил сразу трех ушастых сов, сидящих на одной ветке. Должно быть, у птиц уже начинался брачный период. А в конце марта вблизи от этого места я увидел сову около старого сорочьего гнезда. Это самец присмотрел место для жилья.

Много раз находил я гнезда ушастых сов в этом районе. Чаще всего они устраивали их в сорочьих гнездах, расположенных высоко над землей. Гораздо реже занимали гнезда ворон. А вот в гнездах белок или дуплах, где, как пишут, ушастые совы тоже могут гнездиться, я не встречал их ни разу.

Ушастые совы начинают нестись со второй или третьей

декады апреля. Прямо на старую подстилку сова откладывает от четырех до семи, а в редких случаях до девяти яиц. Яйца у всех сов белые и очень округлые, напоминающие пластмассовый шарик для игры в пинг-понг. Уже с откладкой первого яйца самка начинает насиживать. Самец приносит ей пищу. С этого времени брачные голоса сов смолкают. После двадцати семи дней насиживания начинают выклевываться птенцы. Появляются они не одновременно, а через сутки. Это говорит о том, что и откладка яиц у этого вида сов происходит с таким же интервалом. А вот неясыть несется только через двое суток.

В середине июня я обследовал знакомую елку, где в мае нашел семь совиных яиц. Как и в первый раз, сова высунула из гнезда большую голову с торчащими ушками и в упор глянула на меня круглыми ярко-желтыми глазами. Затем бесшумно, как могут слетать только совы, сорвалась с гнезда и уселась недалеко на сосну. Пишут, что многие совы храбро защищают свои гнезда и смело бросаются на приблизившегося к гнезду человека. Не знаю, может быть, ушастые составляют исключение, но они всегда молча оставляли гнез

до и улетали, даже когда в нем были птенцы.

На этот раз в гнезде сидели три небольших смешных птенца и лежало одно яйцо-болтун. А куда же делись остальные? Ведь яиц же было семь. По книгам я знал, что в голодные годы старшие совята иногда съедают своих младших братьев и сестренок. Это не дает погибнуть всему выводку. Но сейчас оставшиеся птенцы сами еще были очень малы, а следовательно, не могли этого сделать. Может быть, ворона или другой хищник ограбили гнездо?

Самый маленький птенец весь покрыт коротким белым пухом, и в нем трудно узнать-совенка.

Старший совенок уже начал менять птенцовый пух в мезоптиль, поэтому можно было понять, что ему уже чуть больше двух недель. Мезоптиль — это мягкие пухообраз-ные перья, в которые одеваются подрастающие совята. В таком наряде птенцы покидают гнезда, и в ту же осень мезоптиль сменяется окончательным взрослым оперением. Рядом с птенцами лежала рыжая полевка. Это меня удивило. Ведь обычно совы вылетают на охоту в сумерках или, во всяком случае, после захода солнца. А сейчас был день, и полевка была совсем свежая.

Пока я осматривал гнездо, обе взрослые птицы сидели поблизости и ждали, когда я наконец уберусь прочь.

В тот год мне больше не пришлось наведаться к этому гнезду. А года через два, когда в лесу уже начали появляться грибы, я забрел в знакомые места и увидел под этой елкой большого бу-ровато-желтого птенца. Значит, совы снова поселились в старом гнезде. Совенок еще не умел летать. Растопырив крылья и взъерошив перья, он угрожающе щелкал клювом. Я огляделся. Других птенцов поблизости не было. То ли они еще оставались в гнезде, то ли

Совы-неясыти.