Юный Натуралист 1982-09, страница 38

36

Ширванская степь. Это Азербайджан. Здесь нас с вами могут угостить самым сладким виноградом сорта Ширван-Шахи, плантации которого раскинулись на двадцати тысячах гектаров. А южнее — в Ленкорани, в садах, выращивают карликовые лимоны. Высота дерев-цев, похожих на кустарник, не превышает метра, но плодов они дают в полтора раза больше, чем обычные лимонные деревья.

И еще новость — здесь же, в Ленкорани, в одном из совхозов, получили урожай листовой свеклы — мангольда. Обычно у свеклы, как вы знаете, едят корешки, а мангольд славится вершками — листьями. Корни мангольда оставляют в почве, они прекрасно зимуют, а ранней весной собирают мясистые, сочные листья, содержащие белок, сахар, ценные минеральные соли, витамины. Из них готовят салаты, просто подают к мясным блюдам. Если увидите на прилавках овощных магазинов незнакомую зелень и на этикетке будет написано «мангольд», знайте, что это листовая свекла из Ленкорани.

Теперь, друзья, поговорим об увлечении, которое свойственно многим,— коллекционировании. Листая страницы сегодняшнего номера журнала, вы, наверное, уже прочитали статьи о школьных музеях, о разных видах коллекций.

Собиратели марок, филателисты,— пожалуй, самый большой отряд коллекционеров. У них есть свои клубы, где происходит увлекательный обмен экспонатами. Там они встречаются и обсуждают интересные находки, новые марки. А есть еще филуменисты — те, кто собирает спичечные этикетки; филокартисты — любители открыток; бонисты и нумизматы, составляющие коллекции монет и бумажных денег разных эпох и государств. Существуют клубы фалеристов — коллекционеров значков и медалей. В Москве недавно создали такой клуб, в котором намечается открыть и детское отделение.

Мьг же хотим познакомить вас еще с одним необычным, интересным видом коллекционирования. Рассказывает наш гость Владимир Константинович Крупко.

Коллекция в записной нниимне

Мне довелось встретить человека, коллекционирующего диких зверей и птиц. Что же тут особенного, спросите вы! Расскажу все по порядку.

В Бадхызский заповедник, где я работал, на несколько дней приехали два ленинградских энтомолога. Каждый из нас занимался своим делом, и нам все не удавалось поговорить. Почти перед самым отъездом мы разговорились,

речь зашла об увлечениях. Саша, один из энтомологов, сказал:

— Я вот диких птиц и зверей коллекционирую, и жаль, что поездка в Бадхыз не пополнила моей коллекции.

— Да кто же это тебе позволил бы, разве ты не знаешь правил поведения в заповеднике?!

— Да нет, ты меня не понял.— Он вынул из полевой сумки толстую записную книжку, в которой было заполнено всего несколько страниц.— Вот смотри, встретил я, например, лося и записал, где, когда и при каких обстоятельствах наша встреча состоялась. И так веду запись всех животных, которых увидел в природе, зоопарки не в счет. Для меня зверя на воле повстречать — праздник, ведь я почти всю жизнь в городе прожил. Хорошо, когда подсмотришь какой-нибудь интересный момент из жизни зверя.

— Пойдем, покажу тебе куланов, еще успеем.

Отойдя на несколько километров от кордона, метрах в 800 от нас мы увидели одинокого кулана. Я решил устроить небольшой спектакль.

— Бери меня сзади за пояс, будем изображать кулана.

— Три, два, один, старт! — скомандовал Саша.

— Поскакали.

— Осторожней — кобра, не наступи.

Завидев нас, спешила укрыться в норе

песчанки кобра. Саша во все глаза глядел на уползающую змею, словно впитывал в себя все подробности этой встречи.

— А что она так медленно ползет?

— Холодно.

— А почему стойку не делает?

— Нужды нет. Мы ее не трогаем, чего ей на нас кидаться. Ну пошли, а то и солнце садится, да и кулан на нас смотрит. Давай поближе подойдем.

Кулан тем временем развернулся в нашу сторону и пытался определить степень опас-