Юный Натуралист 1983-10, страница 40

38

братьями. Пять птенцов сидели на одной ветке в ряд, а родители — родные и приемные — носили им еду. Когда ласточки пытались кормить «чужих» птенцов, те испуганно шарахались от них, а пищу от воробьев принимали с наслаждением. Выходит, и у птиц подлинные родители не те, кто дал жизнь, а те, кто выкормил и воспитал.

Наблюдение Н. Н. Шавши мы попросили прокомментировать кандидата биологических наук Ксению Всеволодовну Авилову.

Приемные родители

Случай этот, как ни странно, совсем не такой уж необычный, хотя на первый взгляд кажется уникальным. В эксперименте, поставленном самой ^; природой, ярко проявились многие характерные особенности гнездовой биологии птиц. Мы столкнулись с примером так называемой гнездовой валентности, то есть когда птенцов одного вида выкармливают взрослые птицы другого. Вспомните гнездовой паразитизм, известный в наших широтах у кукушек. Какие только «приемные родители» их не выкармливают! В 50-е годы, когда нужно было заселить насекомоядными птицами искусственные лесные полосы, спасающие поля от суховеев, исследовалась гнездовая валентность мелких воробьиных. Птицы-кормилицы должны были «обслуживать» птенцов при перевозке на большие расстояния к новым «квартирам». Перевозить взрослых птиц бессмысленно, так как на следующий год они возвращаются на места старых гнездовий.

Рекорд гнездовой валентности принадлежит лесным конькам, они принимают и кормят многих птиц, даже совсем на них непохожих. Хорошие кормилицы мухоловки-пеструшки, белые трясогузки, горихвостки, синицы. Все эти птицы выхаживают птенцов не только своего, но и чужих видов. Хуже обстоит дело со славками, совсем не кормят чужих серые мухоловки, сорокопуты. Последние часто даже убивают малышей, принимая их за добычу. Птенцов пеночек не кормит практически ни один вид мелких птиц. В Дарвинском заповеднике «воспитателями» были синантропные птицы, то есть те, которые обычно живут рядом с человеком. И тут результаты получились хорошие: полевые воробьи успешно выкармливали многих птиц, даже сизоворонок, галки хорошо кормили скворчат, а вот наоборот не получалось!

Как же можно объяснить это явление? Оказывается, для птицы в период размножения раскрытый рот птенца — сильнейший стимул, запускающий весь механизм родительского поведения, главное в котором — регулярное кормление потомства. Этот стимул гораздо более силен, чем вид кладки, поэтому,

как только в гнезде воробьев очутились птенцы, они не «справились с искушением» и начали их кормить, бросив яйца.

Почему ласточкины дети принимали корм от воробьев? Спектр сигналов, вызывающих у птенцов, особенно маленьких, пищевую реакцию— поднимание головы и раскрывание рта, чрезвычайно широк. Это сотрясение гнезда при прилете взрослых птиц, шум подлета и шорох гнездовой подстилки, затемнение, возникающее от раскрытых над гнездом крыльев. Лишь в последние дни перед вылетом у птенца формируется представление об облике взрослой птицы и специфических звуках, издаваемых ск>. В случае, описанном в письме, эти дни совали со временем, когда ласточки жили уже в воробьином гнезде. А до тех пор им было, выражаясь человеческим языком, все равно, кто их кормит.

Почему птенцы ласточек выросли на воробьиной пище? Большинство птиц, в том числе зерноядных, как воробьи, выкармливают птенцов мягкими насекомыми, поэтому никакой пищевой несовместимости не произошло. И последний вопрос: почему все не кормят всех? Дело в том, что основной ограничитель — цвет и рисунок зева и глотки у приемных детей. Если славке, у птенцов которой красные рты, подложить птенцов с желтыми, то она не будет их кормить.

Интересна дальнейшая судьба ласточек, выкормленных воробьями. Даже если автору не удалось за ними понаблюдать, можно предположить, что ничего плохого с ними не случилось. Скорее всего они, подчиняясь врожденному стереотипу поведения, постепенно начали сами ловить насекомых.

Вслед за картофелем путешествует по всему миру колорадский жук. Трудно бороться с этой напастью. Птицы не хотят есть жука, а размножается он быстро. Ученые ищут, кто же может помочь истребить вредителя. Рассказывает аспирант Института зоологии Академии наук Украинской ССР С. В. Воловник.