Юный Натуралист 1985-05, страница 4

Сотни тысяч пионеров помогали старшим организовывать колхозы, налаживать новую жизнь в деревне. Это были настоящие борцы, верные помощники партии и комсомола! И в трудные годы коллективизации, и в военное время, и сегодня, когда пионеры являются запевалами многих славных дел в городе и на селе.

Тогда было у меня всего два класса образования, я даже трактором не умел управлять, но председатель колхоза Афанасий Максимович Сапожников осенью после уборки отправил меня на курсы механизаторов.

Я никогда не забуду дни учебы. Мы просто все влюбились в технику — с утра до вечера копались в механизмах, объезжали трактора, учились на них работать. И наверное, это не случайно, что шестнадцать выпускников школы механизаторов ныне СПТУ № 12 станицы Ленинградская в последующие годы были удостоены звания Героя Социалистического Труда.

Мы, старые хлеборобы, и по сей день частенько собираемся в нашем училище, встречаемся со своими юными коллегами, будущими комбайнерами. Честно скажу, я им завидую — они образованнее, технически грамотнее, чем мы в то время. А главное, в этих ребятах чувствуется настоящая хлеборобская жилка — любовь к механизаторскому делу, к земле. Хочется верить, что они ее унаследовали от нас, своих дедов и отцов. А как же иначе! Это наша смена! Энергии и дерзости у них хоть отбавляй. Ну вылитые мы в юности!

Я ведь уже в первую кубанскую страду решил соревноваться с лучшим комбайнером Максимом Безверхим. Откуда только смелость взялась! В помощницах у меня была молоденькая девушка Клава Вороная, которая потом стала знатной комбайнеркой Кубани, кавалером ордена Ленина.

Однако на новом комбайне мы с Клавой первые три дня даже нормы не выполнили.

Мне вспомнилось детство. Как спешили крестьяне обмолотить колосья, пока нет дождя, ведь из мокрого колоса зерна не выбьешь. Потому, чтобы не потерять хлеб, надо поторапливаться.

— Что, если и ночью вести уборку! — предложил я товарищам.— Мы ведь весной в темноте пахали.

— Так на тракторе три фары, а у комбайна их нет,— ответили мне.

— Нет, так оборудуем!

И что вы думаете! Все получилось. Наш комбайн стал работать круглосуточно. Так у нас в стране родилась ночная уборка хлебов. Наш метод изучили конструкторы, и вскоре с заводских конвейеров стали сходить комбайны с электрооборудованием.

В ту памятную жатву мы с Клавой Вороной убрали семьсот восемьдесят гектаров пшеницы и заняли первое место в колхозе.

В Музее Революции в разделе «Строительство социализма» приведена такая справка: «Комбайновый агрегат Константина Борина за двенадцать уборочных сезонов намолотил три миллиона пудов зерна, выполнил восемьдесят девять годовых норм, шагнул из 1935-го в 2024 год».

В декабре 1935 года в Центральном Комитете партии состоялось совещание передовых комбайнеров и комбайнерок страны, в котором посчастливилось принимать участие и мне. С какими замечательными людьми мне довелось познакомиться в Москве — знатными, известными на всю страну механизаторами Марией Петровой и Федором Колесовым, Евдокией Винник и Григорием Капустой. Каждый из них стал «звездой полей», повторил подвиг шахтера Алексея Стаханова в сельском хозяйстве. Помню, на совещании меня спросили, сколько мне лет. Ответил, что скоро будет 27. «А выглядите вы совсем молодым».

— Я молод, потому что живу в Советской стране! — сказал я с гордостью.

Действительно, в какой другой стране меня, сына простого крестьянина, начинающего механизатора, избрали бы депутатом Верховного Совета СССР, оценили бы мой труд на поле высшей наградой — орденом Ленина!

В предвоенную зиму я учился на агрономическом факультете Тимирязевки. «Хлеба у нас нынче на диво,— написал мне в мае 1941 года председатель Туманов.— В хозяйстве появилось много молодых механизаторов. Они мечтают научиться работать по-борински. Ждем тебя на уборку!»

Восемнадцатого июня я приехал в станицу, сразу включился в работу. А спустя три дня началась война.