Юный Натуралист 1985-08, страница 49

Когда трапеза была окончена, хозяин нагнулся и подставил плечо. Сорока тут же взлетела и уселась на свое привычное место.

— Ну-ка, теперь повторяй за мной! — тихим голосом приказал Николай Иванович.— Варя-воришка, нехорошо воровать.

Сорока приосанилась и несколько раз кряду повторила за Николаем Ивановичем картавым голосом нечто вроде:

— Вал-ля-во-лиш-ка, нех-хол-ло-шо вол-ло-ло-ло...

— А что больше всего любит Варька?

— В особенности она любит купаться под краном. Стоит мне утром взять полотенце и пустить воду, как Варька усядется в раковину и давай душ принимать.

— Слышали, как поет сорока?

— Разок довелось. Пригрелась Варька на солнышке, да и запела на ветке. Крылья приспустила, приосанилась и начала поскрипывать, как немазаная телега, попискивать, стрекотать. Словом, радоваться от всей своей птичьей души. Жаль, погода на дворе уже портится. Холодает. Вот скажите на милость, что я с Варькой зимой делать стану? — печально и добродушно ворчал хозяин.— Ведь скоро дверь на балкон придется замуровать. Сорока не привыкла долго в клетке сидеть. Ей простор нужен.

— Ну что ж,— посоветовал я Николаю Ивановичу.— Придется вам Варьке новое место подыскать. В Уголок Дурова подарить. Там для нее самая что ни есть подходящая компания собралась: и ворон, и медведь, и обезьяны, и морской лев. Даже слониха. Каждый день будет перед ребятами выступать на сцене. Ведь она почти настоящая артистка — разго-ваоивать научилась.

47

ПРО РЫЖУЮ ПЛУТОВКУ

Лесник Фрол Захарович Ветров славился своими рассказами. Повстречался я с ним у Лисьего родника, куда, по преданию, кума на водопой ходила, и услышал такую историю.

— Про лису, говоришь... Да вот что с ней намедни стряслось. Ну почитай что прямо по басне Крылова. Я сам тому первый свидетель. Бежала, значит, лиса-огневка вдоль опушки. Вдруг слышит, в ельнике вороны раскаркались.

Плутовка голову подняла, призадумалась: уж больно высоко примостились носатые. Мудрено их достать. Незаметно прокралась рыжуха на соседний лужок. Легла на спину. Растянулась. Мертвой прикинулась.

Вскорости надоело воронам кричать. Кончился, видать, их птичий базар. Снялись и по разным сторонам полетели. А одна в аккурат на ту лужайку села. Глядит и своим глазам не верит: лиса долго жить приказала!

Каркнула носатая от удивления во все горло. Округу оповестила. И мигом к ней подружки с разных сторон пожаловали. На неподвижную лисицу глаза пялят, дивуются. А та ни ухом, ни лапой, ни хвостом не шелохнет. Дохлая, да и только!

Вот тут одна носатая и решилась. Села куме на хвост и давай его теребить.

А рыжая плутовка, видать, того только и ждала. Примерилась — и цап-царап ворону! Да. вишь ты, у лисы промашка вышла. В басне-то ворона без сыра осталась, а тут — без хвоста!