Юный Натуралист 1985-11, страница 47

припомнилась другая романтическая история.

Перед началом работы в студии собрались осветители, бутафоры, гримеры, реквизиторы. Все знали о приезде серого красавца — волка Данилы, решили его встретить.

Не успев войти, огромный зверь с ходу потянул поводок к одной из четырех стоящих рядом женщин, одетых в одинаковые белые халаты, стал лизать ее руки и даже разрешил погладить себя! Как он определил, что именно она больше других любит животных?! Ведь до этого волк не видал ее никогда.

Дрессировщица в костюме Красной Шапочки приглашает Данилу подойти к пианоле и спеть под ее аккомпанемент. Технические работники студии разошлись по своим местам. Работа началась.

Однако певец неуверенно берет первую ноту, отвлекается, смотрит по сторонам, кого-то ищет. Вокалист сегодня явно не в форме. Снимается первый дубль, второй... Не то! Совсем не то, что было на репетиции. Шапочка просит солиста спеть еще раз. Тот неохотно поднимает голову и вдруг на балконе электробудки замечает ее, осветительницу Валю, которая недавно трепала его холку, а теперь так красиво подобрала свет, что серый волчий мех засветился всеми цветами радуги!

Солист преображается: блестят глаза, подняты уши, самую высокую ноту берет легко и непринужденно. Никто никогда еще не слышал такого прекрасного волчьего бельканто! Его взор обращен к Валюше, а она улыбается ему с балкона. Эх, дать бы Даниле плащ и гитару, а Валентине — испанское платье и веер!

— Снято! — кричит радостно режиссер, только что проклинавший всех волков на свете.— Этот дубль украшение передачи! Все!

Убраны реквизит, декорации, микрофоны, зачехлены телекамеры. Разгримирована Красная Шапочка. Волка ведут в будку для перевозок: зрители Театра зверей ждут его выхода, его пения. Попрощавшись с Данилой, поднимается в свою осветительскую будку Валя. Завтра новые съемки, новые звери. Трудно с ними. А как без них?!

И. БЕЙДЕР,

режиссер телевидения

ХВОСТ СУАЕЙМАНА

Наш Сулейман был всем петухам петух. Другого такого надо было поискать. Во всяком случае, в нашем поселке соперников ему не было, да и за свою жизнь мне больше не встречались петухи с такой исключительной внешностью и столь скверным характером. Если бы вы видели, с каким изяществом он умел носить свой редкой красоты хвост. Не петух, а жар-птица.