Юный Натуралист 1986-05, страница 12

10

18—22 года, когда их «рост» за два метра, а вес не менее пяти пудов. По новейшим научным данным, половое созревание у самцов происходит в возрасте от 14 до 23 лет, при длине тела 175—250 сантиметров и весе от 48 до 130 килограммов, у самок — в 16—24 года, при 185—265 сантиметрах и 56—160 килограммах.

В пору «свадеб» собираются взрослые калуги в глубоких ямах речных русел и проточных озер, где дно каменисто-га-лечниковое, с песком, а вода чистая, родниковая. Брачные процессы велича-во-царственных гигантов и по сей день полны таинств. Они растягиваются с весны почти до середины лета, а протекают на необозримых просторах Амура.

Странно: так велика царица-рыба, а икра ее не крупнее, чем у ленка,— всего-то три-четыре миллиметра в диаметре. Но зато как много ее: до четырех-пяти миллионов икринок. А средняя плодовитость калуги — около восьмисот тысяч.

В прежние годы калуги собирались на определенных нерестилищах большими стадами. Гуляли по омутам и тихим плесам, поднимались к поверхности и даже выпрыгивали почти как дельфины. Одиночками и образовавшимися супружескими парами. Бывалые рыбаки рассказывают, что иной раз такие из воды выворачиваются, что сердце обмирает.

Так много икры мечет эта рыба, а ее размножение проходит очень медленно. Почему же? А и потому, что родительская зрелость к калуге приходит явно запоздало, большинство взрослых нерестятся через три-четыре, а то и пять лет, и очень много икры да едва выклюнувшихся личинок гибнет.

Зато те будущие гиганты, которых беды счастливо минуют, растут быстро: к первой осени они уже 20—25 сантиметров длиной, через год — треть метра. И с этого момента темпы прироста, а особенно привеса, будут быстро нарастать: в пятилетнем детеныше около метра в длину и до четырех-пяти килограммов, в десятилетнем подростке — за полтора метра при тридцати килограммах, и так далее... Тем голиафам, в которых оказывалось свыше пяти метров, было, очевидно, под 75—80 лет.

Калуга лишь в младенческую пору пробавляется такой мелкотой, как личинки комаров и поденок, речными кре

ветками, не гнушается и водорослями. Годовички питаются в основном рыбой. Взрослые же — закоренелые хищники. Особенно активно они жируют во время нерестового хода кеты и горбуши — во второй половине лета и осенью, а позже — при миграции тихоокеанской проходной миноги, штурмующей Амур-батюшку огромными плотными косяками до января месяца. Среднеразмерная трехметровая особа «голубых кровей» легко заглатывает полуметровую кету, в желудок же их вмещается до десятка. А вместе с кетой — прочая крупная амурская рыбица:—сазан, толстолобик, верхогляд... Даже тюленя способна заглотить!

Меня долго поражало: такие большие и острые у амурских косаток колючки, такая ядовитая на них слизь, а калужьему желудку хоть бы что. Удивительно! Но когда был исследован этот желудок, все стало на свои места: он многослоен, мускулист и чрезвычайно прочен. Ножу с трудом поддается. А кроме того, крепкий желудочный сок костяные колючки быстро размягчает.

Очень большой рот калуги открывается трубой вниз, и потому ей легко собирать со дна поживу: обнаружила, наплыла, открыла пасть и засосала вместе с мощным потоком воды. Отцедила, проглотила — и дальше в поиск. Когда же идет кета, сима, горбуша или минога, и идет густыми косяками, царица занимает удобные позиции и знай пасть в нужные мгновения раскрывает, всасывая добычу.

Мясо у калуги столь же прекрасно, что и у ее ближайшей родственницы белуги, и у других осетровых. В нем 16—17 процентов белков, около четырех — жира. Но цифрами не передашь главное — аромат и вкус осетрины.

Аборигены Приамурья калугой и осетром интересовались совсем мало, и потому этой рыбы в Амуре было очень много вплоть до конца прошлого века.

Быстро и глубоко подорвали запасы этой чудной рыбы наши деды и прадеды. Внукам их и правнукам приходится восстанавливать былые богатства уж которое десятилетие. Так сказать, информация для размышления и в назидание: живущие всегда должны помнить о грядущих поколениях, о будущем.

С. КУЧЕРЕНКО,

кандидат биологических наук