Юный Натуралист 1986-05, страница 45

цами, навестил скотников и, возвратясь под вечер в контору, сел писать благодарственное письмо на фронт солдату Андрею Выгонному за найденную им в Германии и возвращенную на родину Буланку.

Трудные пути-дороги выпали на долю этой лошадки.

С неторопливой мужской обстоятельностью на шести тетрадных листках бывший комбат изложил Андрею про все стороны житья-бытья родного села. Про законченный сев клина яровых хлебов написал, про поставленный на ход инвалидами-кузнецами разбитый трофейный «опель», про беспросветно тяжкий труд солдаток, на чьих плечах держался колхоз, про погибших земляков и, конечно же, про вернувшуюся с чужбины Буланку, завидев которую все женщины и дети Евгеньевки от радости плакали.

Вложив исписанные листки в самодельный безмарочный конверт, председатель тщательно вывел на нем номер полевой почты, фамилию солдата и, хотя еще болела при ходьбе раненая нога, сам отнес письмо на почту.

В молодости перед войной Выгонный пас в Евгеньевке большое общественное стадо.

Встанет всегда на зорьке, выйдет из дому спозаранку, поднимет подпасков, звонким схлестом пастушьего кнута разбудит еще не проснувшееся село, потом закинет на плечо котомку с харчами и кувшином домашнего хлебного кваса и неторопливым шагом погонит послушное коровье стадо.

Восход солнца пастухи встречали далеко в степи, где в ложбинах синели островки влажных от ночной росы трав, а на возвышенности виднелся выгоравший к исходу лета древний Аскольдов курган, и уже скошенные пшеничные поля золотились крепкой стерней.

Самые сытные пажити простирались в пяти километрах от села в широкой люботаев-ской буерачной пойме с родниковым ручьем, что поил людей и животных необыкновенно чистой и холодной водой. Вот здесь-то, неподалеку от ручья, и нашел Андрей брошенного проезжими таборными цыганами крохотного жалкого жеребенка.

Доверив стадо подпаскам, Андрей завернул