Юный Натуралист 1986-11, страница 23

фортом, отчаливая от островов на сплавинах водорослей. Такие естественные плоты, подгоняемые ветрами и течением, не редкость на взморье Северного Каспия. Они бывают настолько прочными, что на сплавины садятся чайки й кулики. Гниющие водоросли становятся своего рода инкубатором для личинок комаров и даже гусениц бабочек. Так что лягушачьей компании на импровизированном плоту всегда готов и стол и дом.

При благополучном исходе путешественниц приносит к какому-нибудь острову. Правда, таких островов на Каспии немного, но на Кулалах, что находятся у побережья Мангышлака, обитает колония «морских» лягушек. Это те же самые прудовые лягушки, что и в дельте Волги. Морячки живут припеваючи: уж чего-чего, а комаров и мошек тут видимо-невидимо. Не смущает их и то обстоятельство, что, по всем данным, они могут жить только при солености воды вдвое меньшей, чем у островов. Правда, путешественницы лишились возможности продолжать лягушачий род: икринки не могут развиваться в морской воде. Взрослые же лягушки не в состоянии проделать многокилометровое путешествие навстречу течениям до дельты Волги. Так и живет одно поколение путешественниц, сменяемое другим.

Однако не всегда морские круизы заканчиваются благополучно: разрушат волны сплавину или занесет ее течением не туда. Вот такую горе-путешественни-цу выловили мы в самом центре Северного Каспия. Квакушке повезло, что в точке ее дрейфа научно-исследовательское судно «Тантал» выполняло очередную океанографическую работу. Среди гидрологических и гидробиологических приборов не нашлось подходящего, и лягушку выловили простым ведром. В нем в прес

21

ной воде она вместе с экспедицией проделала путь в 750 миль. Сердобольные участники плавания подкармливали исхудавшую путешественницу. Не теряла она времени и по ночам. Ее временное убежище ставили под фонарем, а там всегда вьются насекомые. К исходу двадцатых суток странница вновь прибыла в дельту Волги и возвратилась в веселую квакающую компанию.

Иногда и люди пользуются помощью животных. Вот что произошло однажды с Виктором Платоновичем Приходько.

дубоносы помогли

Случится же такое: заблудился в лесу. Как назло, солнце за тучи спряталось, и компаса с собою не взял. Не могу разобраться, куда свернуть, чтобы на лесную дорогу выйти. Ходил-ходил, ноги устали.

Шлеп! Перед моим ботинком упала расклеванная вишня.

На дереве сидела птица величиной чуть поменьше скворца. Спинка у нее кашта-ново-бурая, шея серо-розовая, брюшко серое, а хвост, подбородок и полоса вокруг клюва черной расцветки. Голова большая, клюв толстый, массивный. Будто из дубовой палки выструган.

Дубонос молча, спокойно расклевал косточку вишни, проглотил семечко. Голову опустил, подремал немножко, затем, перепрыгивая с ветки на ветку, среди листвы затерялся.

Пока я размышлял, как мне лучше из леса выбраться, дубонос прилетел с вишней. Тут же мякоть вишни сбросил на землю, ударил своим крепким клювом по косточке. Косточка раскололась. Легко вытащил зернышко, только сам не съел. Самочку покормил. Она в гнезде яйца насиживала. Теперь трудяге-дубоносу и отдохнуть некогда. Целый день о пище заботится, за гнездом присматривает. Любимая еда у птиц — семена вишни, абрикоса, сливы, черемухи. Но птенцов выкармливают насекомыми.

Повезло мне. Заметил, в какую сторону птица за вишнями летает, пошел в том направлении и скоро на лесную опушку вышел, оттуда до села рукой подать.

Возле тропы росла одинокая вишня, никто не помнит, кто ее там посадил. Ветки прогнулись от красных, потемневших на солнце ягод.