Костёр 1960-07, страница 39
вдоль трибуны. Он был весь разукрашен флажками, цветами, зелеными, струящимися по ветру ветками. А вот и первый вагон. Его только что помыли. На крыше и стенках сверкали ослепительным огнем быстрые, бегущие вслед за поездом зайчики. Первые пассажиры приветливо махали руками, платками, кричали строителям «ура». Один вагон, второй, третий... В окне четвертого вагона Глеб увидел Фе-досея Матвеевича. — Здорово, паря! — крикнул Федосей Матвеевич, когда вагон поравнялся с трибунами.— Здорово, паря! Все обернулись и стали смотреть на Глеба. А Федосей Матвеевич, который уезжал куда-то далеко, на новую стройку, яростно размахивал над головой потертой кожаной фуражкой и кричал: — Здорово, паря! Здорово, паря! Счастливыми, затуманившимися от слез глазами провожал Глеб своего старого друга и еле слышно шептал: / Прощайте, Федосей Матвеевич, прощайте, дорогой! Если бы не Варя, Глеб так бы ничего больше и не увидел. Варя дергала его за рукав, толкала под бок, стараясь привести в чувство, бесцеремонно и требовательно пинала коленкой. Глеб, ты смотри! Ты смотри, Глеб! Нет, Глеб никогда, ни за что на свете не забудет того, что увидел он сейчас. Посреди новенького зеленого состава катил разукрашенный ярче всех ихж красный товарный вагон. Кто-то украсил его стены венками из таежных жарков, нежными, как зеленое пламя, ветками березы и темными, строгими метелками кедра. Сколько дней и скблько ночей провел Глеб в этом старом скрипучем вагоне, сколько передумал мальчишеских дум, сколько радости, надежд и сомнений было связано с ним! Не отрывая глаз, смотрел Глеб на свой красный вагон. Теперь он был для него дороже всего на свете. 5* |
