Костёр 1964-09, страница 19

него полегчало на сердце, когда он с такой легкостью справился с этим словом.

Теперь напиши: Одесса. Давай по буквам: О, Д, Е, С, второй раз С, А. Написал?

— Написал, — ответил Саша, хотя в этом слове он пропустил букву «Е», а букву «С» развернул в другую сторону.

Ему стало немного жарко, и он уже со страхом стал ждать продолжения адреса.

— Теперь напиши: улица Карла Маркса, 25. По буквам: «у», «л», «и», «ц», «а». Написал?

Саша кивнул, он уже окончательно запутался и ждал, когда же кончится это мученье. Теперь, когда Петр Петрович ему диктовал, он писал буквы какие придется, писал их вверх ногами и развернув в другую сторону, и просто придумывал какие-то новые, никому неизвестные буквы.

— Так. Спасибо, — сказал Петр Петрович.— Теперь мы его заклеим.

Саша медленно пошел к дверям. У дверей он оглянулся. Петр Петрович рассматривал его каракули. Саша сделал последние два шага, чтобы навсегда покинуть эту комнату, и тут Петр Петрович как-то странно посмотрел на него и сказал:

— Прекрасно, прекрасно.. Может быть, ты его бросишь в почтовый ящик, когда пойдешь гулять?

Саша на секунду замер, потом бросился обратно к Петру Петровичу (значит, он ничего не увидел из-за глаз), схватил конверт.

— Я сейчас же пойду на улицу и брошу его в почтовый ящик. — Он выбежал в переднюю, на ходу схватил куртку, чтобы Петр Петрович не передумал и выскочил из квартиры.

Только во дворе Саша пришел в себя: вытащил письмо, полюбовался своими каракулями, сложил письмо вдвое и спрятал в дальний карман. Надо было что-то придумать: нельзя ведь просто не отправить письмо. И тут он столкнулся носом к носу с Маринкой.

— Здравствуй, Саша, — сказала Маринка.

— Зравствуй, — сказал Саша.

— Ой, снова пошел дождь, — сказала Маринка. — Ты без дела вышел на улицу или по делу?

— Без дела,—сказал Саша.

— Тогда пойдем ко мне, — сказала Маринка.

— Нет, — ответил Саша.

— Пойдем, — сказала Маринка и добавила, между прочим. — У нас дома никого нет.

— Не пойду, — сказал Саша.

— Глупый, — сказала Маринка. — Папа совсем на тебя не сердится.

— Я видел, как моя мама разговаривала с ним. Она меня ругала, ругала, а он головой качал, что согласен с ней.

— Мой папа так делал головой? — спросила Маринка и показала, как ее отец клевал носом.

— Так, — ответил Саша.

— Это значит, что он тебя совсем не ругал, это значит, что ему было тебя жалко. Он всегда клюет носом, когда ему кого-нибудь жалко. Ясно тебе?

— Смотри, какой сильный дождь пошел, — снова сказала Маринка. — Ну, побежали к нам.

И они побежали к Маринке. Они поиграли в автомобили, потом в самолеты. А потом Маринка сказала:

— Давай смотреть марки.

— Не хочу, — решительно сказал Саша.— И вообще, я ухожу.

— А мне теперь папа разрешает смотреть свой альбом, — сказала Маринка. — Это теперь наш общий альбом, Мы с ним вместе собираем марки.

Маринка, не дожидаясь, когда Саша уйдет, вытащила альбом и положила его на стол.

— Смотри, вот новая марка республики Алжир. А вот новая кубинская марка. Правда, красивая?

Саша взял марку и долго разглядывал ее рисунок. А Маринка несколько раз выходила из комнаты, чтобы показать, что она полностью доверяет Саше.

Когда Саша открыл входную дверь в свою комнату, он услыхал голос Александры Ивановны.

— Может быть, он перестал ходить в школу, потому что его один мальчик дразнил «девчонкой»? —сказала Александра Ивановна. — За его длинные волосы. А может быть, еще что-нибудь случилось, в этом надо разобраться...

Саша слышал, как бабушка жалобно всхлипнула.

— Ну, что вы, Евдокия Фроловна, — услышал Саша голос Петра Петровича. — Ничего ведь страшного не произошло.

— Не успокаивайте меня, Петр Петрович,— сказала бабушка. — Просто мы его не так воспитали. Что теперь делать, ума не приложу, а Ольге просто боюсь об этом сказать. А ведь раньше он был такой смирный, ласковый мальчик.

— Слишком смирный, — сказал Петр Петрович. — Вы помните моего Игорька, Александра Ивановна? Парень был боевой.

— Боевой, — сказала Александра Ивановна. — Очень боевой, а Саша весь в себе, он

3 «Костер» № 9

17