Костёр 1967-01, страница 58

в лазарет!» Ушла одна машина, длинная, крытая брезентом. Громыхая на ухабах, подошла вторая. Двадцать восемь человек разместились в кузове. Дмитрий сидел у заднего борта. Ехали больше часа. Резкий поворот—и вдруг остановка. Лающая команда: «Четверым выходить!» Полянский вгляделся: бараков нет — перед глазами унылое снежное поле. Где же лазарет? И вдруг оттуда, куда увели четверых, послышались резкие выстрелы. Люди в кузове растерялись, стали прощаться. А уже снова открыли тент и вызвали следующую партию. Что делать? Раздумывать было некогда. Когда каратель дернул Полянского за плечо, тот неожиданно сильным и точным ударом головы сбил его с ног. Секунда — и подхватил отлетевший в сторону автомат. Выстрелил в стоявшего у кабины солдата. Укрылся у колеса и бил точными, скупыми очередями в тех, у ямы. А сверху прыгали и бежали к лесу товарищи. Наконец побежал, отстреливаясь, и Дмитрий. Сколько бежал, не помнит. Пересек замерзшую речку, перелез через какую-то стену и очутился на кладбище. За крестами темнела небольшая хатка. С автоматом наготове осторожно подошел, дернул дверь. Спиной к Дмитрию сидел человек.

Так встретились Полянский и сторож Филипп Григорьевич.

Спасая красноармейца Полянского от погони и розысков, целый месяц прятал его сторож в надежном генеральском склепе. Кормил, поил... А стены домов в городе пестрели объявлениями фашистских властей: «За укрытие беглецов — расстрел». Когда Дмитрий вышел из склепа, его трудно было узнать — длинная борода, худое, утомленное лицо... Крепко пожал он Филиппу Григорьевичу на прощанье руку, подхватил подаренную ему торбочку с сухарями и тронулся в путь.

На дороге у пивной стояла немецкая грузовая машина. «Охраняй грузовик», — приказал шофер проходившему мимо Дмитрию. Полянский попросил разрешения погреться в кабине. Немец пожал плечами и, покручивая на пальце колечко с ключами зажигания, ушел в пивную. Дмитрий усмехнулся, вставил подобранную проволочку, включил зажигание и, развив максимальную скорость, повел машину -на восток. Кончился бензин. Полянский выскочил из кабины и ушел через лес. До подхода советских войск он долго скрывался в сгоревшем хуторе...

В конце марта 1943 года в комендатуру станции Нелидово чуть ли не строевым шагом вошел человек, изображенный на втором снимке.

— Чего тебе, дед?—оглядывая оборванного старика, спросил дежурный.

— Я солдат.

Все засмеялись.

— Тебе, дед, на печке сидеть да восьмой десяток добирать,— сострил кто-то из юных сибиряков.

И тут Дмитрий Полянский (а это был он) упал. Сказалось длительное истощение.

Госпиталь. А после излечения снова фронт.

Третья фотография сделана совсем недавно. Вы могли видеть ее на Доске почета, что на центральной площади Кривого Рога. Сейчас Дмитрий Иванович Полянский — машинист установки — передовик рудного бассейна.

Вот и весь рассказ о трех фотографиях солдата и шахтера, который рисковал своей жизнью для спасения людей и которого люди спасли, рискуя жизнью.

С. Гладкий