Костёр 1967-02, страница 47

У нас в гостях клуб „ Дерзание" Ленинградского Дворца

пионеров

ВЕСЕННИЕ ДЕРЕВЬЯ

Ветки вскинулись кругло и

чисто

И подались слегка вперед, Будто ждут, как

волейболисты: Солнце на руки упадет.

Вот игра тут пойдет.

Вершиной Будут шар ленивый толкать, Как больших гусей

хворостиной, Солнце веточкой погонять.

Лена Дунаевская 10 кл. 12 школа

# * *

Зимой в лесу дремучем И страшно, и темно... А далеко на кручах Волков полным-полно.

И ветерок старается Ясней разжечь зарю, И звезды зажигаются Навстречу январю.

Мила Печерская 6 кл. 240 школа

ОГОРОД

Огород копала Тоня, Посмотрела на ладони: Красны, грязны, просто — ах! В пятнах, словно в синяках.

Бабушке пожаловалась:

— Погляди, пожалуйста, Это от фасоли

У меня мозоли!

Отвечает бабушка:

— Труд — он не забавушка. Пусть на пальцах

Будет след,

Будет вкусен наш обед!

Лариса Милюкова 5 кл. 155 школа

А. Крахмальииков

Рисунок Г. Праксейна

Мы ковой ским

смотрели на Вильнюс с Зам-горы. Город был залит июнь-солнцем. Красная черепица

средневековых крыш казалась сверху пятнами ожогов.

— Да, зной такой да экскурсовод лихой, уморят они нас сегодня, — и Павел Игнатьевич потянул меня из кольца экскурсантов.

— Давай-ка, Андрей, — и он вопросительно посмотрел на меня, — отправимся к месту, которое навещаю я в каждый свой приезд. Там и истории не меньше, да и к нашим дням она поближе. Я хочу тебе показать дом, накрепко связанный с Пушкиным. Ну, как решаешь?

Упрашивать меня не пришлось. Через несколько минут мы продра-

Тропинка, огибая могучие буки, повела наверх. Подъем становился все круче. Уже где-то внизу заблестела река. Хорошо виднелась дорога. Она, натолкнувшись на холм, разделилась, и уже две дороги, будто рассорившись, расходились друг от друга дальше и дальше. Мы попали в густую рощу. Стало прохладнее.

Я человек невоенный, но, глядя с холма на только что пройденную нами долину, сразу ощутил силу этой высоты.

— Да, наверное, положили вы здесь фашистов немало?

-— Да ты не торопи. Видишь: светлеет наверху! Там сейчас поляна будет, а за ней дом. Мы вот к тому

лись сквозь густые кусты и пересек- дому по этой же тропе через эти

ли вымощенную огромными плитами известняка кафедральную площадь. Улочки старого Вильнюса, сменяя одна другую, быстро закружили нас. Пушкинский дом? Здесь? Я просто

• • ■

не мог поверить

Есть в этом городе, правда, церквушка. Небольшая, приземистая, она стоит задиристо, словно хвастаясь мемориальной доской, укрепленной меж окон.

На гранитной плите вырезано, что в церкви этой Петр Первый крестил Ибрагима — прадеда Пушкина.

До сих пор я думал, что в Вильнюсе ничего иного пушкинского нет...

Теперь я увидел незнакомую мне восточную окраину. Дома сгрудились над развернувшейся внизу широкой долиной. Слева вдаль убегала река.

— Там все случилось, — сказал

мой спутник, указывая на зеленый холм впереди. — Мы должны были на вершине зарыться в землю. Позиция, как видишь, лучше не придумать.

же корни подходили в сорок первом году, и разговор был один: здесь стоять будем, посчитаемся с фашистами. А получилось все иначе.

Мы раздвинули молодые кусты за поляной и увидели строение, обшитое коричневыми досками. Чаща скрывала его от солнца, и тени ветвей, словно морщины, пролегли между окон. Под новым порывом ветра тени вздрогнули, зашевелились; зайчики света мелькнули по стеклам и показалось, что старый дом улыбнулся пришельцам.

На этом самом холме двадцать три года тому назад мой небольшой отряд — полковая школа — получил приказ занять оборону.

Павел Игнатьевич сел на спутанные корни могучей сосны, обхватил колено узловатыми пальцами.

Высоту эту мне еще по

карте указали, а когда поднялись сюда и сверху, стоя у

() «Костер» М? 2

41