Костёр 1967-02, страница 7

1917 • О ЛЮДЯХ СОВЕТСКОГО СПОРТА • 1967

...Июнь 1941 года. Студенты и преподаватели Ленинградского института физкультуры имени Лесгафта готовились к параду. Их ждала Москва, нарядная, гремящая оркестрами Красная площадь. Спортивный лагерь в Кавголове жил напряженной жизнью. Одни разучивали гимнастические упражнения, другие тренировались на ренских колесах.

И вдруг — война!

Здесь же в Кавголове собрались на митинг.

— Вы можете многое сделать,—говорил представитель обкома партии, седой человек в полувоенной форме, — и на фронте и в тылу врага.

Вскоре были созданы тринадцать партизанских отрядов. В них вошло около пятисот студентов и более половины преподавателей института...

Отличный кадр

Первым сообщил новость Валя Ермолаев.

— Ребята, — с притворным ужасом воскликнул он, — доставайте неприкосновенный запас! К нам пришел голод!

Кинооператор Наум Голод появился в отряде неспроста. У него было важное задание— запечатлеть на пленке партизанские будни.

К этому времени уже гремела слава отряда Дмитрия Ко-сицына.

Имя этого человека в мирные дни знали многие ленинградцы. Бывало, зрители, столпившиеся вдоль трассы велокросса, с нетерпением ждали, когда появится Косицын. На своем стальном коне он лихо преодолевал канавы, мог проехать по узкой перекладине, перекинутой через ручей, промчаться по косогору там, где другие благоразумно сходят на землю и ведут машину за руль.

Рядом с командиром расположились бывалые лыжники—• спокойный, невозмутимый Володя Шапошников и Борис Берман, бывший заведующий кафедрой лыжного спорта. Написанные им учебники помогли многим спортсменам преодо

леть все тонкости лыжной науки.

Прислушиваясь к разговору, рассеянно строгает веточку Александр Янович Калнен, «Яныч». Он никогда не прячется от пуль и сам стреляет по-снайперски...

Вернулись разведчики, донесли: до Варшавской железной дороги осталось часа четыре ходу. Дорога усиленно охраняется. В сторону фронта один за другим идут составы с войсками, танками, орудиями.

Косицын, склонившись над картой, внимательно изучает пути подхода к железной дороге. Он решил произвести взрыв у разъезда Дивенское. Там немцы менее всего ожидают появления партизан и не так бдительны.

Ох, как тяжко ждать, когда предутренний мороз свирепо щиплет лицо, сковывает тело! Но побегать, размяться, похлопать себя рукавицами по спине нельзя. Даже шевельнуться нельзя, чтобы, не дай бог, не хрустнула веточка, не скрипнул снег под ногами. Тогда все пропало — пойдет стрельба, серо-зеленые цепи начнут прочесывать лес.

Сквозь ветки кустарника, запорошенного снегом, видно, как

по насыпи прошагали две длинные тощие фигуры, закутанные в башлыки. Время от времени патрульные останавливались, пускали в небо осветительные ракеты и напропалую палили из автоматов в сторону

леса.

Но вот патрульные скрылись за поворотом, и партизаны увидели, как Калнен и Луговцев, низко пригибаясь, подтащили к насыпи взрывчатку, быстро выкопали ножами ямки, заложили пакеты под рельсы.

На востоке медленно разгорается желтая полоска зари. Вдали послышался шум приближающегося поезда. Все ближе, ближе!

— Скорее, — торопит Косицын кинооператора, — сейчас начнется.

— Снимать нельзя, — говорит Голод, — света недостаточно.

Косицын отставляет взрывную машинку, с досадой говорит:

— И что за кинооператора к нам прислали... света ему, видите ли, мало!

Поезд, громыхая колесами, скрылся за поворотом.

Снова томительные часы ожидания. Незаметно наступил день. Часов в одиннадцать вда-

5