Костёр 1967-08, страница 17

Сбросив домашнюю туфлю, она стала втискивать свою слоновую ступню в маленькую детскую туфельку.

— Палец влез!—торжествующе объявила она. — А теперь-то, вот увидите, влезут и остальные.

Тут вдруг вмешалась синьора Чечилия.

— Стой, что ты делаешь? — закричала она.

— Примеряю туфлю! По приказу твоего мужа.

— Да разве ты не видишь, что это туфелька Риты? Что за глупые шутки?!

Синьор Мелетти раскрыл было рот, да так и остался стоять, будто его поразило молнией.

Синьора Матильда, напротив, принялась так хохотать, что чуть не задохнулась от смеха, и какой-то соседке пришлось сбегать за стаканом воды.

— Так ты мне объяснишь, что тут происходит?— закричала синьора Чечилия, крепко ухватив мужа за плечи.

— Военная тайна... — пробормотал Хитрый Одиссей.

— Где ты нашел эту туфлю? И что значит весь этот цирк?

— Молчи! Не вынуждай меня говорить!

Полицейский пришел наконец в себя и, осмотревшись вокруг с профессиональной строгостью, воскликнул:

— Освободить помещение! Разойтись! Спектакль окончен!

Первым, кто беспрекословно повиновался ему, был Паоло. Он незаметно проскользнул в дверь и пустился наутек.

— А ну-ка, пойдем домой, разберемся как следует!

Рита пыталась увильнуть от отца и пряталась за маму. Та, ничего не понимая, продолжала сердиться:

— Посмотрите-ка, посмотрите, как эта толстуха испортила туфельку нашей Риты! Ничего, смеется тот, кто смеется последним!

В ЖЕРТВУ НАУКЕ

Синьор Мелетти еще несколько минут разгонял любопытных и наводил порядок на лестнице, а когда поднялся к своей квартире, то оказалось, что дверь закрыта изнутри на цепочку.

— Открой! — закричал он жене. — Во имя закона!

— Какого еще закона! Что ты хочешь с ней сделать, с бедной девочкой?

— Ты лучше у нее спроси, что она натворила! Спроси-ка у нее, где и когда она потеряла свою туфлю! И впусти меня, а то все соседи услышат.

Это убедило синьору Чечилию. Она сняла цепочку и приоткрыла дверь. Прежде чем впустить мужа, она внимательно посмотрела на него, стараясь понять его намерения. Лицо синьора Мелетти было обычным, только, может быть, немного более озабоченным, чем всегда, но все-таки без видимых следов сумасшествия.

— Ну, ладно, входи! А ты перестань реветь!

Последние слова были обращены к Рите,

которая отчаянно плакала.

— Наша дочь — шпионка!—заявил синьор Мелетти. Он тяжело опустился на стул и,

размахивая туфелькой, добавил:—У меня есть доказательства!

— Какие еще доказательства? Дырки? Они доказывают только, что бедной Ритучче давно уже пора купить новые туфли!

— Да нет, ты не понимаешь...

— Чего же это я не понимаю?

Синьор Мелетти рассказал жене все, что касалось туфельки: как ее нашли в запрещенной зоне, как заподозрили, будто марсиане через детей собирают сведения, как он ходил по домам, примеряя туфельку.

— Нет никакого сомнения, — закончил он,— что наша дочь работает на марсиан!

— Но это же не марсиане! — не выдержала Рита, вытирая слезы о мамину юбку.

— Вот видишь, — загремел Хитрый Одиссей,— она знает, кто они! Значит, ты была там и видела их! И потеряла туфельку, выходя из космического корабля!

— Но это не космический корабль! — возразила Рита. — Это торт!

Мать сразу же изменила позицию и немедленно отпустила дочери подзатыльник:

— Я покажу тебе торт!

10