Костёр 1968-01, страница 40

Умчался, оставив нас на станции Луговая.

Здесь был наш пункт обмена. Пакеты с «Костром» выгрузили вместе с остальным багажом на тележку.

А раз «Костер» выгрузили — выгрузились и мы. Чтобы вскоре снова погрузиться — на этот раз в фирменный состав «Киргизия».

Снова была канцелярия с двумя кладовыми — трактовой и транзитной. И горы посылок в той и другой. И две девушки, начальница и проводница, поили нас лимонадом.

Справа по движению тянулись снеговые Тянь-Шаньские хребты. А ближе, рядом с полотном, мелькали тополя, мазанки, даже подсолнухи, — и все это вместе с горами было похоже на то же Закарпатье.

— Обязательно, раз вы здесь, побывайте на Иссык-Куле! В Чолпон-

Ата побывайте, что вам стоит? — уговаривали нас девушки.

Увы, мы не были хозяевами своего маршрута. На ярлыке, приклеенном к пакету с «Кострами», было обозначено: «Фрунзенская область, город Пржевальск».

Вам не надоело ехать со мной?

Потерпите, поездка скоро кончается. Я уже в самолете, лечу обратно, домой. За иллюминатором, близко-близко, крутится винт, солнце бьет в него, и от этого кажется, будто от центра к краю диска встала огненная змейка, раздула капюшон и пританцовывает.

В удостоверении моем штамп: «Выбыл». Вот-вот кончится командировка, но что-то я никак не могу рас-командироваться. Перелистываю записную книжку и вспоминаю.

20.

Журчали вдоль улиц арыки. На ступенях автовокзала, как на сцене, в свете фонаря плясала девочка-цыганка.

Подошел автобус. Все, кто ожидал его, вдруг вскочили и бросились брать приступом дверь. Казалось, что они сейчас закричат «ура».

Так встречал меня ночной Пржевальск.

А утром он оказался небольшим, довольно зеленым и приветливым городом.

Он просматривался насквозь, и в конце каждой улицы были видны горы. Дышалось с непривычки несвободно: тысяча семьсот метров над уровнем моря все-таки.

чвбЭЯ яЩЯ

Финиш почтовой эстафеты. Элла Костюкова вручает номер «Костра»

подписчице

Я прожил в Пржевальске три дня и мог бы рассказать о многом. Но мне нельзя отвлекаться. Я должен вспомнить о ГУСе (не забыли, что это значит?).

21.

Итак, городской узел связи. Телеграф, телефон, прием писем и бандеролей,— это то, что открыто клиентам. А если толкнуть служебную дверь?

Попадешь в отдел доставки. Увидишь, как сортируют почту и свежие газеты, прежде чем разослать их по отделениям.

Если же пройдешь еще дальше,— увидишь квадратный, чисто-чисто выметенный двор.

Подъезжают машины. В них грузят пакеты. В одну машину рядом с шофером уселся я.

Из двенадцати отделений, которые обслуживает ГУС, я выбрал первое.

Совсем немного дороги осталось журналу с пионерским галстуком на обложке.

22.

Почтальон Элла Костюкова рассказывала мне на ходу: ,

— Пржевальск — это Каракол по-старому, речка до сих пор называется Караколка. Знаете, какие на ней камни?! Как диван-кровать!

Элла недавно приехала сюда из Братска. Больше всего ее восхищают здесь горы и то, что в горах растет и цветет:

— Тут, знаете, есть цветок, высокий, как белый колокольчик, растет одиноко, — это иссык-кульский корень, надышишься, заснешь, не проснешься. И грибы есть, грузди, и такие, как мячи: снаружи белый, а внутри как пирожное-зефир!

Мы разговаривали и шли по ежедневному Эллиному маршруту, по кольцу, по «ходовичку». И все, кто живет в этом кольце, отлично знали Эллу.

С ней здоровались, окликали, зазывали попить чайку со знаменитым цветочным медом. А она улыбалась, шутила и спешила дальше, от дома к дому, — кому газета? Кому открытка? Кому извещение на перевод?

Стук-стук! Отворите, почта пришла.

Это возле дома номер семьдесят три по Илийской. Здесь живет шестиклассница Наташа Шейко.

Вот, оказывается, к кому я ехал!

Здравствуй, Наташа. Получай свой «Костер».

А как он добирался к тебе, сколько людей старались, чтобы ты получила его к сроку — об этом я уже рассказал. До свидания!

Ленинград - Пржевальск - Ленинград

Рисунки А. Януса

36