Костёр 1968-01, страница 7

Яап тер Хаар ошарашил меня. Он заставил меня полюбить свою маленькую Голландию и свой народ, добрый и гуманный. Яап тер Хаар совершил чудо.

Прошел только год после нашей встречи. Я вдруг получаю пакет. Я разворачиваю пакет. Я нахожу там красивую в голубом переплете книгу, которая пришла из Голландии. Яап тер Хаар — «Борис». Я не верю своим глазам. Голландский язык мне не знаком. Но я разглядываю обложку, я разглядываю рисунки и начинаю понимать, что Яап тер Хаар написал книгу о мужестве Ленинграда. Вот лежит в постели истощенная умирающая женщина. Вот дети идут по заснеженному городу. Они идут по моему городу. Ведь это же нарисован Исаакиевский собор. А вот это Невский. И я вижу, как по пустой улице быстро бежит мальчик...

Я потрясен. Я перелистываю эту новенькую красивую книгу. Я бегу к знакомому переводчику. Сажусь возле него и прошу, чтобы он почитал мне...

Я слушаю. Я удивляюсь...

Да, Яап тер Хаар совершил чудо. Он написал книгу о военном Ленинграде. Книгу о мальчишке, который не захотел оставить свой город и боролся вместе с ним до победы. И я потрясен.

Но почему? Почему я повторяю и повторяю, что Яап тер Хаар совершил чудо?

А потому, что написать книгу вообще не так просто. Но, конечно, если у человека есть способности, написать можно. Можно даже написать о том, чего ты сам не видел. Собрать факты, перелистать другие книги, найти нужные газеты, документы. Но книга может и не получиться. Факты узнать не трудно, в конце-то концов. Но ведь Яап тер Хаар писал о другой стране, о людях, которых никогда не знал. И фактов у него было совсем немного. А книга получилась. И книга получилась не только интересная, но и правдивая.

Вот потому я и говорю, что Яап тер Хаао большой и талантливый писатель. Книга ему удалась потому, что он понял сам дух города, увидел душу моего народа, услышал биение его сердца. А вот это и есть талант.

И не так важно, что иногда книга не сходится с подлинной правдой, что было не совсем так, как об этом пишет голландский писатель. Яап тер Хаар сумел понять, как это все могло произойти и как выжил этот измученный, замерзший, но не сдавшийся город. Вот это меня обрадовало и восхитило. Так зорко и так по-доброму написать о другой стране, о другом народе!

А теперь посмотрите сами, как пишет Яап тер Хаар

II

оими, ты должен поити, — повторила мама.

А кто тебе сказал, что нас там накормят? Я так думаю, — ответила мама. Не пойду, — упрямо буркнул Борис.

Он не решался взглянуть на мать. Он знал, что не выдержит, сдастся, если в ее глазах увидит слезы.

Вот уже в третий раз они возвращались к этому разговору о новогодней елке. Борис боялся, что детей собирают в театр для того, чтобы увезти из города на Большую землю. Но разве он может уехать, когда кругом

столько горя и страдании, столько страха и отчаяния. Ведь сейчас нужно держаться всем вместе. Пусть лучше голод, бомбежки, тела замерзших на улице, чем вот так позорно убежать в тихое место и быть трусом.

— Вот увидишь, глупыш, ты не пожалеешь, если пойдешь в театр. Разве я не могу побыть одна несколько часов? — голос матери звучал теперь мягче.

Заколебавшись, Борис взглянул на нее. Она была такая бледная, казалась такой беспомощной и хрупкой. Его снова охватило мучительное предчувствие, что ей хочется поскорее

7