Костёр 1968-01, страница 9

ким чудом здесь горит свет. Рядом с ним сидела девочка, которая, судя по всему, надела в театр свое лучшее платье. Из-под пальто виднелся кусочек красной материи. Но в театре было слишком холодно. Никому бы и в голову не пришло снимать пальто. Борису стало жаль девочку с ее красивым платьем.

По другую сторону от него сидел какой-то мальчишка, который не мигая и сумрачно глядел перед собой. С ним запросто не поболтаешь о том, о сем.

Дадут ли все-таки поесть? Пока что съестным как будто не пахло.

Наконец большие огни погасли. Занавес, раздвоившись, медленно пополз в стороны. Открылась сцена. На ней была представлена роскошная гостиная дореволюционных времен. Бумажные цветы стояли на подоконниках, а через окно виднелся кусок голубого летнего неба и в комнату лился солнечный свет.

■::€ v. v-'Лг t••"■■vSi®"iBRSsEfr-ih V"'*'•> •

• * • у ml» - . • .

жг-лЧ&ьiJA?

ШЩШч

^У&Ф .. ffj

Л* r

голландский художник Рин Поортфлит

и

о

в этой залитои солнцем красивои комнате артисты ходили в толстых зимних пальто. Артисты что-то говорили, что-то происходило на сцене. Борис попробовал было следить за действием, но это ему плохо удавалось.

Девочка рядом с ним задумчиво сосала палец. В переднем ряду какой-то мальчуган шепотом спросил соседа, который был постарше: «А скоро нам дадут поесть?»

Борис почти совсем съехал с сиденья. Временами он еще пытался смотреть на сцену, но мысли его то и дело уносились далеко-далеко. Он думал о матери, о черных неосвещенных улицах, по которым ему предстоит возвращаться.

Иногда Борис бросал украдкой взгляд на других детей. И тогда он явственно чувство

вал, какое напряжение стоит в этом огромном и притихшем зале. И дело тут было вовсе не в пьесе и не в прекрасной игре актеров. Ребята в зрительном зале излучали физически ощутимую надежду, сомнения, напряженное ожидание, которые сливались в один-един-ственный вопрос: «Дадут ли нам поесть, когда кончится постановка?»

Когда занавес вновь сомкнулся, большинство ребят даже не захлопало. Почти все повскакивали со своих мест. С напряженным вниманием они глядели по сторонам.

Все остаются на своих местах! Не расходиться!— раздались голоса дежурных по залу. Но никто их не слушал. Кое-кто из ребят затеял потасовку, чтобы согреться. Другие* топали по полу, стараясь размять озябшие ноги. Дежурные проворно сновали по залу туд<* и сюда. Первые ряды стали выводить в фойе Дошла очередь и до ряда, в котором сидел Борис. Дети встали v. послушно направились за дежурной.

И вдруг неудержимая радость пробежз ла дрожью по цепочке детей. Он и увиде ли перед собой длин-ные столы, накры тые для обеда. Были расставлены То релки и миски, а рядом лежали ложки, вилки и ножи. Нал рядами детей стоя.' радостный гомон.

Обед! Нам дадут целый обед!

И вот наконец появились какие-то тетеньки с дымящимися кастрюлями в руках и принялись что-то разливать. Суп! Настоящий суп! В нем было даже мясо!

Борису налили полную поварешку. Да, суп оказался на славу! И мясной, и горячий. Поднося ко рту третью ложку, Борис вспомнил о матери. ?Каль, что ее сейчас не было рядом. А ведь она была права, когда настаивала, что-бы он пошел на елку.

Борис давно не чувствовал себя так легко и радостно. Он склонился над тарелкой и быстро ел.

— Ого! Еще что-то будет! — закричали вокруг, когда дежурные принялись собирать миски из-под супа.

Началась раздача хлеба. Каждый из ребят получил по два ломтика. На столах появились

О

миски с мясом и картошкой

9