Костёр 1968-03, страница 12

Снова высоко в воздух подбросил свою вышитую тюбетейку.

— Ур-ра!—закричали мы, подпрыгивая. — Да здравствует Партизан! Ура! Да здравствует его ружье!

Партизан с улыбкой смотрел на наше ликование.

— Ну, ладно, — сказал он, — так и быть, покажу вам, как стрелять надо! Пошли, проводите меня к «утиным» местам. Только далеко я не пойду, куда-нибудь поближе.

Мы повели его к Малому озеру. И по очереди, считая шаги (как бы кто лишний метр не пронес), несли его ружье. А когда дошли до озера, Партизан взял двустволку из рук Шафика и, шлепая своими охотничьими сапогами, вошел в воду. Не сделал он и пяти шагов, как провалился в тину. Из-под его ног стали с бульканьем выходить и лопаться пузыри. Партизан застыл на месте, побледнел и... завизжал, как раненый заяц! Сначала мы растерянно смотрели на него, а потом опомнились и оттащили к берегу.

— Тут нельзя ходить как попало, — объяснили мы ему, — нужно идти вдоль берега, переступая с кочки на кочку...

— Да я знаю, — перебил нас Партизан. — Я просто хотел проверить, топко ли тут. А то, может случиться, залезешь сюда сдуру, не зная места, и завязнешь в тине. А теперь я знаю, видел... Нельзя здесь ходить, по краю нужно...

И он, выбирая самые большие, самые надежные кочки, пошел вперед. Мы — следом, друг за другом, словно горные козы.

Малое озеро — круглое-прекруглое. У берегов оно поросло острой зеленой осокой, жестким камышом. Партизан раздвинул заросли, взглянул на воду и тут же обернулся к нам. Приложил палец к губам и смешно прошипел, как гусь: «Тсс!» Мы прыснули от смеха. Партизан показал нам кулак.

— Не орите!

— Мы не бараны, чтобы орать, — рассмеялся Насыр.

Мы все притихли. Вдруг Раилэ шмыгнула носом.

— Опять она хнычет, — зашептали мы. — Ну, чего ревешь?

— Пиявки в ноги впились!

— Сколько?

— Одна-а!

— Да оторви ты ее!

— Оторвала, бросила. Вторая впилась...

— И эту оторви! Да не стой ты в воде-то! Поднимись на кочку! Вечно с тобой что-нибудь случается —

то прутик в нос воткнется, то пиявки нападут... Ёсли уж ходишь с нами, то и веди себя как следует.

Мы помогли Раилэ подняться на большую кочку, и она перестала плакать.

Партизан снова погрозил нам кулаком:

— Да замолчите же вы, болтуны!.. Утка... Две...

— Так их и приготовили тут для тебя! — усмехнулся Мирсаиф. — А чтобы не улетели, за ноги привязали.

Как раз в этот момент Малое озеро огласилось кряканьем: «Бак-бак!» Партизан нажал на курок, и раздался выстрел. Все вокруг заволокло беловато-голубым дымком. Мы не стерпели и, как стая воробьев, вспорхнули с места. Перепрыгивая с кочки на кочку, а кое-где проваливаясь прямо в воду, бросились вперед. Посреди озера как ни в чем не бывало сидели две утки — большой, с гуся, зеленоголовый селезень и, чуть меньше, серая уточка.

— Да ведь это наши утки! — закричал я. — Соловей и Ласточка.

— Да, да, Сейфеддин, — подтвердил Насыр, — это ваши утки. Я их всегда узнаю. '

— Хорошо еще, что не попал! — крикнул я Партизану. — Видно, рука у тебя дрогнула.

— Вы что думаете, я не отличаю домашних уток от диких?! — спросил Партизан. — Да я их даже по кряканью могу отличить! Потому-то я сейчас и выстрелил в воздух. А уж если бы я, прицелившись, стрелял в них, то от ваших уток и следа бы не осталось! Зна-токи-и!

— Но почему ты все-таки выстрелил? — спросили мы.

— Почему выстрелил? Ружье мое, и кому какое дело. Или у вас разрешения надо спрашивать? Просто я хотел испытать, хорошо ли действует ударник! Отец только вчера его сменил...

Мы промолчали — не хотели с ним спорить.

— Ути-ути-ути! — позвал я уток. Они узнали мой голос и, радостно крякая, подплыли к нам.

— Утки, утки, уточки! — обратился я к ним. — Хватит вам разгуливать — пора домой отправляться!

И утки, прокрякав: «бак-бак» — «ладно-ладно», вышли на берег и, переваливаясь с боку на бок, заковыляли к дому.

Ребята удивились: вот какие умные утки, только что не разговаривают! Даже Партизан изумленно смотрел вслед «умным» уткам! А потом сделал вид, будто каждый день встречает таких понятливых птиц.

Раздвинув осоку, Партизан выбрался на сушу и сказал:

— Завтра начинаются экзамены.

4.

воде. Пар-уселись на

Мы поверили словам Партизана и на следующий день явились к Большому озеру, едва прогнали стадо. На кувшинках еще и роса не высохла. Над озером, словно над подогреваемым котлом, поднимался белесый пар. Хоть утреннее озеро и холодное, но мы уже привыкли — не боимся воды. И, чтобы скоротать время, мы купались, плавали, ныряли и кувыркались в тизан пришел, когда мы уже оделись и берегу,

— Все, кто сюда явился, хотят вступить в Команду Борзых? — спросил он.

— Да, — отвечали мы. — Давай скорей начинай свои экзамены!

— Сейчас будем бегать, — сказал Партизан. Задрав рукав, он показал на часы и добавил: — Я буду по секундам считать, кто за сколько пробежит.

Часам на руке Партизана мы не удивились: сейчас редко кого встретишь без часов. Мы уставились на ре

мешок: кроме часов, на ремешке был укреплен настоящий компас, величиной с копейку, и медная кошечка. Партизан не дал нам их как следует рассмотреть — отмерил пятьсот шагов и велел бежать туда и обратно.

Когда я, высунув язык и пыхтя, словно паровоз, прибежал первым, мальчишки были еще далеко. Самой последней плелась Раилэ. Партизан очень хвалил меня. Он сказал, что я и самого зайца могу обогнать, и что этот экзамен я сдал на отлично. Потом он похвалил и остальных, даже Раилэ!

— Молодец! Наряду с мальчишками бежала, пылила, — сказал он ей.

Мы так загордились, что, задрав носы и выпятив грудь, промаршировали по накалившемуся песку. Потом Партизан построил нас, словно настоящих солдат.

— Вы ловкие ребята, — сказал он, — хорошо бегаете. А сейчас проверим вашу наблюдательность. Для на-

ю