Костёр 1968-05, страница 17

Инженер завязал концы бинта двойным узелком, положил аптечку на стол и повернулся к нам.

Что же вы стоите, вольные стрелки? Садитесь, — показал он на стулья. — Сади-тесь, садитесь.

Мы сели.

Мы плохо соображали, что происходит.

Все шло не так, как должно было идти.

Сейчас каждый нормальный человек должен был ругать нас напропалую, называть хулиганами, нахалами, шпаной, грозить милицией и самыми страшными родительскими карами.

А вместо этого мы сидели против бледного человека, похожего на худенького мальчика, который полулежал в кресле на колесах и, улыбаясь, смотрел на нас. Он ждал, что мы скажем. Но мы молчали. Нам не о чем было говорить.

Теперь, когда с Юркиной рукой все было в порядке, мы смогли оглядеться. Мы были поражены видом комнаты, в которую попали.

Кругом были стрекозы.

Кругом было столько стрекоз, сколько мы за один раз никогда в жизни не видели. Их слюдяные крылья поблескивали на картонных щитах, развешанных по стенам. Их суставчатые тела, серые и зеленые, проколотые длинными булавками, рядами стояли на сосновых дощечках на полке. На письменном столе, на белом бумажном листе, кучкой лежали оторванные крылья. Рядом валялись стрекозиные голозы с выпуклыми, светящимися изнутри глазами.

Здесь были собраны гигантские лесные стрекозы, которые во время полета трещат как вертолеты, и бесшумные сннекрылки, которые порхают как бабочки над тихими .заводями. И еще были тоненькие, как булавочки, стрекозы, с крыльями почти невидимыми, и стрекозы с такими широкими рыжеватыми крыльями, каких я в наших местах никогда не встречал.

Кроме того, на письменном столе лежало множество разных вещей: наборы швейных иголок в бумажных конвертиках, пинпет с тонкими, как шило, концами, аптечные весы с маленькими пластмассовыми чашечками и набор крохотных гирек в деревянном футляре. Я заметил еще разобранный часовой механизм, сверток капроновой лески, обломки бритвенных лезвий и катушки с разноцветными нитками.

Инженер приподнялся на своем кресле и сказал:

— Меня зовут Владимиром Августо-вичем. А вас? Как зовут вас?

Мы назвали себя.

— Вы живете здесь, на Баксанской? Нет, — сказал Тошка. — Только я

здесь, на Степной. А они, — он

в разных местах. Они при

живу кивнул на нас, ходят сюда ко мне.

— Вот почему я вас так редко видел, сказал инженер. — Всего два-три раза. Теперь понятно. А в каких классах вы учитесь?

— Мы все в одном классе, в седьмом, — сказал Борька Линевский.

Вот как? А я думал, в пятом. Почему в пятом? — насупился Тошка. Потому что вы забавляетесь игрушками для пятиклассников, — он показал на Юр-кину руку. — В седьмом классе люди умнее.

Юрка покраснел и опустил голову. Мне тоже стало не по себе. «Вот оно, начинается!— подумал я. — Сейчас он нас разнесет...»

— Но даже нынешние пятиклассники не станут возиться с такой примитивной штукой,

17