Костёр 1969-10, страница 58

Один языковед, изучавший якутский язык, обнаружил в нем своеобразные слова. Он назвал их словами-картинами,

«БООДОНГНООБУТ, — пишет он в своей очень интересной статье. — Что это такое? Человек, которого якуты назовут так, должен быть очень толстым и обладать большим отвислым животом. Плечи, руки, ноги его должны быть ко-

'оптслшсу

UPo

Нота круглые пуговицы отличались от треугольных не меньше, чем для нас трамваи отличаются от цыплят. Как же можно к трем трамваям прибавить семь цыплят? Сколько и чего получится?

Совершенно так же якут затрудняется вычесть трех БОО-ДОНГНООБУТОВ из десяти БОЛТОНГНООБУТОВ: это же совершенно разные разряды

ПОЗНАКОМЬТЕСЬ: БООДОНГНООБУТ!

ротки, толсты, кругловаты. Он должен двигаться неторопливо, переваливаясь. Если этого нет, его назовут МОЛООБУТ, БОЛТОХОЧЧУЙБУТ, БОЛТОН ГНООБУТ, на худой конец...»

Видали вы что-нибудь подобное?

В нашем языке вы такого не встретите. Чтобы обрисовать человека, нам нужно несколько предложений. Мы не умеем, сказав одно слово, сразу определить и как человек ходит, и какой у него характер, и какие руки, ноги, глаза и уши. А якуты, как видите, могут. Слова-картины кажутся очень удобными: коротко и просто! Одно слово, а сказано решительно все!

Но с этим удобством связан и ряд немалых трудностей.

В языке нивхов, жителей нашего Тихоокеанского побережья, существуют совершенно разные числительные для различных предметов. Предметы круглые считают одними числительными, длинные — другими, короткие — третьими. Писатель Геннадий Гор в одной из своих книг изображает затруднения нивха, приехавшего в Ленинград учиться.

«Задача была легкая, простая, но Нот никак не мог ее решить. Надо было к семи деревьям прибавить еще шесть,

оН^о

и от тридцати пуговиц отнять пять.

«Какие деревья? — спросил Нот. — Длинные, короткие? Какие пуговицы? Круглые?»

Учитель не понимал Нота, и Нот не понимал учителя. Для

людей! А мы с вами без труда сложим семь худощавых мужчин с десятью довольно толстыми и скажем, что в комнате было всего семнадцать человек.

Для нас есть люди вообще,, вне зависимости от их личных качеств, а для многих народов Африки, Австралии, Азии таких понятий, как дерево вообще, рыба вообще, человек вообще и даже ходить вообще, сидеть вообще не существует.

Австралийские аборигены не могут подсчитать, сколько деревьев вообще растет на холме. «Два каури, три эквалип-та, одна пальма», — скажут они.

Негр из народности эве откажется сказать про трех человек, что они идут по дороге. Он скажет про первого, что тот «зо бафо-бафо» — важно шествует в широко развевающихся одеждах, про второго, что он «зо гое-гое» — выступает вихляясь, и так далее... Он будет описывать каждый вид походки.

Можно сказать так: одни языки пользуются своими словами, как кирпичами, из которых можно сложить и уличный забор, и дом, и печку в этом доме, а другие привыкли пользоваться уже готовыми предметами: вот вам целая печка, вот вам забор, вот дом...

52