Костёр 1972-06, страница 53

вооруженные металлическими щитами и дубинками. Дополнительный наряд едет следом, в бронированной машине. Предосторожности полиции не напрасны: «ультралевые» иногда бросают бомбы...

Я иду рядом с колонной демонстрантов. Вечереет, загораются неоновые иероглифы. Прохожие рассматривают разложенные прямо на тротуаре товары: ботинки, зонтики, безделушки. На демонстрацию мало кто обращает внимание: демонстрация— быт...

Иное дело — большие политические шествия, скажем, такие, как за немедленное и безоговорочное возвращение Окинавы (на этом острове до сих пор располагается американская военная база). Тут уж вся улица присоединяется к демонстрантам!

КОЕ-ЧТО О ТРАДИЦИЯХ

Мы — группа советских писателей, художников и композиторов — приехали в Японию, чтобы встретиться с японскими писателями, художниками и композиторами и поговорить о роли искусства в жизни детей.

Открытие Японо-советского симпозиума по эстетическому воспитанию было назначено на девять утра. Вечером в гостиницу пришел Синсаку Тадо — директор Токийского института художественного воспитания.

— Для заседаний, — сказал Тадо-сан, — мы сняли помещение отеля «Тоси-центр». Это недешево, признаюсь вам... Поэтому мы сняли его лишь с восьми... За час вы успеете развернуть свою выставку?

— Успеем...

Восемь утра. Раскладываем книги, развешиваем рисунки. Торопимся: только бы успеть!..

Тадо-сан спрашивает:

— Хотите послушать музыку?.. Лучше пойдет работа!..

В зале появляется девушка в ярком кимоно. Она садится за кото — японскую арфу — и начинает перебирать шелковые струны. Рядом с ней — в черном кимоно — флейтист (сякухати — называется эта японская флейта). Звуки неторопливы, задумчивы, но, как ни странно, работе они, действительно, помогают. Я чувствую, что теперь не так утомительно резать на мелкие кусочки клейкую ленту и прикреплять к стене листы расцвеченного ватмана...

Начинается заседание. Ораторы говорят с кафедры, а совсем рядом — на сцене — две японские девушки изготовляют букеты и ставят их в многочисленные вазы (икэбана — называется по-японски изготовление букетов).

— ...Мы должны обсудить вопрос об интернациональном и националь

ном в искусстве, — говорит оратор.

...К вишневому сучку присоединяется желтая хризантема...

— Надо бороться с расстройством внутреннего мира людей!

...В пучке легкой травы появляется красная гвоздика...

— ...Пора составить школьные учебники так, чтобы они вбирали в себя сокровища литературы!

...Белые звездочки цветов ложатся на зеленые листья...

Удивительное дело: икэбана не мешает слушать1

Уже улетая из Японии, я еще раз видел японскую девушку за икэбана. Это было в аэропорту в зале ожидания, перед самым выходом на летное поле. На длинных диванах сидели пассажиры: индусы, летящие в Дели; пестрая компания с рейса «Токио—Сан-Франциско»; советские летчики. Девушка ни на кого не обращала внимания, она творила свой букет. И разноголосая публика притихла, сосредоточилась, глядя на чудо из ветвей, трав и цветов. «Летите, — говорил букет, — но думайте о земле, о красоте, о людях и о жизни!»

ФУКУМИ

РАССКАЗЫВАЕТ

СКАЗКУ

Сидим в парке. Солнце просвечивает сквозь резные листья японского клена. Декабрь — листья красные...

Фукуми рассказывает:

— Шел рыбак по берегу моря. Видит: мальчишки поймали черепаху и бьют ее палками. Прикрикнул рыбак на

мальчишек, отобрал черепаху, отпустил ее в море.

Прошло несколько дней. Рыбак сидел в своей лодке, перебирал сеть. Слышит: «Добрый ты человек, рыбак! Спас ты меня! Отблагодарить тебя хочу, показать подводное царство!»

Догадался рыбак, что это та самая черепаха, которую он у мальчишек отобрал. «Согласен, — говорит, — покажи мне подводное царство!»

Сел рыбак на спину черепахи, и они поплыли.

Какие только чудеса не встречались им на пути: и диковинные золотые рыбы, и камни самых причудливых очертаний, и сады из водорослей и ракушек!

Приплыли они к подводной царице. Понравился царице рыбак. Пела она для него, танцевала. Вместе гуляли они по ее царству.

Однажды встретил рыбак черепаху, про которую, по правде оказать, и думать забыл. Говорит: «Увидел тебя, про землю вспомнил... Дня три, наверное, уже там не был... Поплыли назад!»

Сел рыбак на спину черепахи, и поплыли они к земле.

А на земле никто рыбака не узнает.

61