Костёр 1972-07, страница 27
— Да, — сказал Валерка. — А кто твой брат? — Связист. — И ты будешь связистом? — Ну, вот еще! —. пренебрежительно сказал Сорокин-младший. — Подумаешь — связистом! Я хочу ракетчиком быть. Или десантником. Генерал вдруг обиделся. — Ну, знаешь! — сердито сказал он. — А ты думаешь, ракетчики без связистов обходятся? Кто им команды передаст? Кто приказ сообщит? Кто донесения разведки доложит? Нет, брат, без связистов они как без рук. А кого вместе с разведчиками-десантниками первым в тыл противника забрасывают? Ра- 10. „Еще бы няне — Вольно, вольно, — сказал генерал, когда они подошли к стоявшим по стойке «смирно» старшему лейтенанту Кудрявцеву и рядовому Сорокину. — Продолжайте заниматься своим делом. — А у нас перерыв, — сказал старший лейтенант Кудрявцев. Он вдруг шагнул навстречу генералу и радостно воскликнул: — Товарищ полковник!.. Сорокин-старший изумленно взглянул на замполита — неужели тот так растерялся от появления начальства, что уже не может отличить генеральские погоны от полковничьих! Он громко кашлянул, чтобы намекнуть замполиту на его оплошность. Но было уже поздно — генерал, прищурившись, в упор разглядывал старшего лейтенанта Кудрявцева. — Сержант Кудрявцев! — неожиданно закричал он. — Вот так встреча! Сколько же лет мы с вами не виделись? — Восемь лет, товарищ полковник, виноват, товарищ генерал, — сказал старший лейтенант Кудрявцев. — Да, да, совершенно точно, восемь лет. Последний раз мы встретились с вами на учениях. Помните эти учения, Кудрявцев? — Помню, товарищ генерал. Еще бы мне их не помнить! Я их, наверно, на всю жизнь запомнил. — Интересно, интересно, что же вы все-таки запомнили? Расскажите-ка. Вот и солдаты ваши послушают, им тоже любопытно. Солдаты, верно, уже успели окружить генерала и братьев Сорокиных и теперь с интересом смотрели на замполита, ждали, что он расскажет. — Значит, так. Дело было на больших учениях. Наша радиостанция обеспечивала связью командный пункт. Поставили мы свою диета! А кто последним покидает гибнущий самолет? Радист! Да без хорошей связи, если хочешь знать, сейчас ни один командир и командовать по-настоящему не сумеет. А ты говоришь — десантником!.. А аппаратура! Ты знаешь, какая у них аппаратура? — Ладно, я еще подумаю, — миролюбиво согласился Сорокин-младший. Ему понравилось, как генерал говорил о связистах. Получалось, что его брат чуть ли не самый главный человек в армии. И еще понравилось ему, что генерал спорил с ним совсем как со взрослым, всерьез. — Вот, вот, подумай, — сказал генерал. — Тут есть над чем подумать. IX не помнить!.." машину в лесочке, замаскировали, как положено, все нормально. Сидим в машине, работаем. А работы, надо сказать, было много. И обстановочка нелегкая — помех в эфире полно. Шум, треск в наушниках, пока радиограмму примешь — намучаешься. А накануне нас еще предупредили, что через наши головы артиллерия будет вести огонь настоящими боевыми снарядами — это, значит, для того, чтобы мы к боевой обстановке привыкали. Слышим, пушки бить начали. Не очень-то приятное ощущение. Но работаем. И вдруг... Вот, честное слово, даже теперь, как вспомню, так мороз по коже продирает... Вдруг такой душераздирающий свист и вслед за ним сразу грохот! И еще! И еще! Ну, прямо рядом с нашей машиной рвутся снаряды! Конец, думаю, все, конец! Вижу, мой напарник, Коля Малинин, побелел, голову руками обхватил. А тут еще рев самолетов, бегмбы свистят, еле заставил себя на месте усидеть. И вдруг дверь машины распахивается и на пороге — полковник. Помните, товарищ генерал, какие тогда у нас лица были?.. — Помню, помню, Кудрявцев, все помню... — Вы тогда еще остановились на пороге и говорите: «Связь давайте! Связь, где связь?!» — Ну, положим, я в тот момент не говорил, наверно, а кричал, не так ли? — усмехаясь, сказал генерал. — Да все равно слов-то не было слышно. Я по губам только и догадался, что вы говорите. «Какая тут связь, — думаю, — тут бы живым остаться! Не видит он, что ли, что творится! Не иначе, как наши артиллеристы ошиблись и в нас начали садить, вместо того чтобы через наши головы стрелять». Жестами что-то показываю, а сам, наверно, выгляжу не лучше моего напарника. Тогда полковник отстранил меня, сам надел наушники, сел к пе- 25 |
