Костёр 1972-07, страница 38

«ИЮЛЬ — МАКУШКА ЛЕТА». ПОСПЕЛИ ЛЕСНЫЕ ЯГОДЫ. ПОЯВИЛИСЬ ПЕРВЫЕ ГРИБЫ. НАКОПИЛИСЬ ДЕЛА В ПОЛЯХ, САДАХ, ОГОРОДАХ. РУКАМ И НОГАМ — РАБОТАТЬ, РАБОТАТЬ, А ГОЛОВЕ — ДУМАТЬ, ДУМАТЬ.

ДЕЛА И ЗАБОТЫ

Литовские пионеры привезли в Москву на Выставку достижений народного хозяйства целый сад. Растут в саду мексиканские агавы, алоэ, редкие кактусы. Даже знаменитый кактус «Принцесса ночи»,

большой белый цветок которого раскрывается только ночью.

Познакомьтесь с кактусовой горкой в павильоне юннатов на ВДНХ. Вот как оформляют литовские ребята школьные классы, коридоры и лестницы. Есть чему у них поучиться!

Е. Синявер

РАССКАЗЫ БЫВАЛЫХ ЛЮДЕЙ

ЯСТРЕБИНАЯ ШКОЛА

В центре поляны стояла могучая ель, а чуть в стороне от нее торчал толстый пень. Послышался шорох крыльев, и на пень опустился ястреб с добычей. Хищник оставил на пне мертвую птичку, а сам взмыл в воздух. «Почему он ее не склевал?» — удивился я.

Ястреб сел на маковку ели. Тут же к нему присоединились два ястребенка-птенца, Один из них стремительно ринулся вниз и ловко сцапал когтями лежавшую на пне птичку. Но он ее не унес и не съел, а, сделав круг, положил снова на пень.

— Старый ястреб молодых учит! — догадался я.

На пень с елки спикировал второй птенец — но промахнулся. Он упал в траву возле пня, беспомощно раскинув крылья. Тут на него налетел старый ястреб и дважды долбанул неудачника в голову, словно «двойку» ему поставил за неуклюжесть. Двоечник и учитель снова взлетели на вершину ели. Птенец вторично ринулся вниз. На этот раз ему повезло и он схватил птичку.

Удовлетворенный успехами своих учеников, ястреб отправился с ними в полет. Наверное, тоже учебный.

О. Чистовский

ЗАГАДОЧНЫЕ ПЛЯСКИ

День был теплый и тихий. Муравьи в такие дни всегда очень оживлены: весь муравейник усыпан ими. Особенно много лесных муравьев собралось на чистом валу, кольцом окружающем муравейник. Тут они не бегали, не суетились, а как будто бездельничали, пошевеливая усиками и время от времени постукивая головой ближайших соседей.

Но среди бездельничающих были какие-то совсем особые, странные, «дрыгающие» муравьи. Каждый из них то и дело нелепо дергался, вздрагивал, подпрыгивал, кувыркался — выкидывал самые удивительные коленца. Каждый плясал по-своему, стандарта не было в этой Уаинственной для меня пляске.

Я много раз видел такие танцы. Я знаю, что в поведении муравьев все имеет свой смысл, все для чего-нибудь предназначено. Но я так и не разгадал еще тайну плясок, хотя изучаю муравьев уже более двадцати лет. Может * быть, вам повезет?

Щ ЯИ_;й ж П. Мариковский

чг4

ПОГРЕМОК

Солнце печет, земля пересохла, изнемогают цветы от жары. Даже ветерок не приносит прохлады.

— Пить... Пить... — шепчут цветы.

И только один погремок не унывает, машет листочками, трясет погремками. Еще и других подбадривает:

— Держись, соседушки! Были времена и труднее. Выше головы! Веселей!

А солнце жжет немилосердно. Сникли и ромашки, и клевер. Вянут лепестки, склоняются венчики. А погремок держится:

— Крепитесь, братцы! Не сдавайтесь! Перетерпеть надо!

Целый месяц ни капли дождя. У земляники ягоды высохли, у смородины осыпались, не созрев. А погремку хоть бы что! Все такой же бодрый и неунывающий:

— Выше голову! Не унывать!

Гляжу на погремок и удивляюсь.

Сколько выдержки! Сколько бодрости!

Удивлялся, пока не узнал, что силу свою он у других цветов берет. Пустил погремок под землей длинные корни, присосался к своим соседям и тянет соки из них. Тянет да приговаривает:

— Держитесь, родимые!

А. Зимин

ИЗ ПОДСЛУШАННЫХ РАЗГОВОРОВ

В ЗООПАРКЕ

— Тетя Маша, слону велено принести двадцать ведер теплой воды и дюжину березовых веников.

— Он что — париться, что ликср-брался?

— Да нет, завтракать...

' Н. Сладкое

А'

у

II

; iff Is!?' m