Костёр 1972-12, страница 44
Доктор сделал Павлу укол морфия, в ту же руку, под кожу, и стал собирать инструменты — Прощайся, а то сейчас уснет! Андрейка подошел к Павлу. Раненый смотрел на него из-под полуприкрытых век. Андрейка думал, что Павел разволнуется, но эти опасения были напрасны: он лежал спокойно — начал действовать морфий. — Павел! Ресницы чуть дрогнули, он широко открыл глаза. — Прощай, Павел... — Андрей-ка... нак-ло-нись... Павел медленно поднял слабеющую уже руку, ладонью привлек Андрейку к себе. — Спа-си-бо... друг... Пом-ни... — Все помню, Павел. Доктор вышел, а у землянки раздались голоса, двое партизан появились с носилками. — Андрейка! Скорей, сказали! — Осторожнее! Втроем положили Павла боком на носилки и понесли. Андрейка шел впереди, нащупывая дорогу. Самолет стоял на старте. Его уже развернули за хвост, и теперь он должен был бежать по расчищенной поляне в другую сторону. Летчик с фонариком прошел всю трассу разбега, подошел к командиру. — Порядок! — Тогда — в добрый час! Они пожали друг другу руки. Андрейка в последний раз пробился к Павлу, когда его носилки готовились поднять в самолет, но летчик уже уснул. — Эй! — дернул Андрейка какого-то партизана в темноте. — Лучше положите его! Да под спину подушку, а то рана у него на боку! Слышишь? — Слышу! — ответил голос доктора. Андрейка не смутился и постучал по самолету под самой кабиной пилота. — Эй! Слышишь? — Что такое? — высунулся пилот, разглядывая маленькую фигуру во тьме, но ничего не увидел и осветил Андрейку фонариком, прямо в лицо. — В чем дело? — уже удивленно спросил пилот. — Поосторожней, смотри! В ямину не ввались! — В воздухе только воздушные ямы! — улыбнулся пилот. — Ладно, ладно умничать! На аэродроме не тряхнуло бы! — Все будет в порядке, командир! — опять с усмешкой сказал пилот, и это заело Андрейку. — Не ящики везешь — человека! — ядовито заметил он. — И не какого-нибудь там, а героя, понимать надо! Эта поговорка, оставшаяся Андрейке отдела Корнея, совсем покорила летчика. Он перегнулся из кабины, протянул мальчишке руку. — Будь спокоен, дружище! Прощай! — Счастливого пути! — ответил Андрейка. — Разойдись! — послышалась команда командира. — Зажечь один костер! Под густой развесистой елью, невидимый сверху, вспыхнул одинокий костер. Он осветил поляну. Прошла еще минута, взревел мотор, а еще через минуту самолет побежал по поляне, незаметно оторвался от земли в самом конце взлетной полосы и над кустами, над макушками елей канул в темное небо. — Тушить костер! — Есть тушить! Снова наступил мрак. Можно было расходиться по землянкам, но никто не уходил. Все слушали шум мотора. Летчик сделал разворот и, не набирая высоты, над самым лесом, пошел в сторону фронта, в сторону Большой земли, которая помнила о людях в лесах. Андрейка в последний раз увидел, как тонкой змейкой блеснуло легкое пламя из рас-трубка выхлопной трубы и побрел к землянке. Кругом слышались шаги партизан, их голоса. — Теперь живем! — Новую взрывчатку доставили! — Теперь что! — Автоматы всем выдадут? — Держи карман шире! Надо немецкими воевать... — Когда операция? — Завтра, наверно... Андрейка медленно шел, вслушиваясь в голоса. Провожая Павла, он даже забыл об опасности, что командир отправит его самолетом в тыл, и сейчас, испугавшись задним числом, радовался: теперь он в отряде. «Да куда им без меня? — пустился он в рассуждения.— Отряд — такое дело, что в'любой момент потребуется перевязка, а кто будет делать? Доктор смотался... Вон Иван Коркин с пустяковой царапиной, а завтра все равно придет, хоть и бахвалился...» Сегодня ему хотелось поговорить еще с Сашкой Перцем или с Василием, и он уже направился было отыскать в темноте их землянку, но тут раздалась команда: — Отбо-ой! И все стало стихать в лагере. Андрейка нашел свою землянку и стал грустно спускаться по земляным ступеням. — Закрой плотнее дверь: комары! — услышал он голос доктора. — Так вы здесь?! — удивился Андрейка, увидев доктора уже на заправленной новыми простынями койке. — А где же мне быть? Ложись. Туши лам- ! пу! Спокойной ночи! — Спокойной... — рассеянно ответил Андрейка, еще не зная, что ждет его завтра., 42 I |
